Севастопольский бронепоезд
Шрифт:
Бронепоезд остановился на первом пути под навесом. Командир разрешил экипажу сойти. Головенко со своими помощниками направился в депо и мастерские. Я с ними: хочется повидать знакомых, поговорить.
В мастерских кипела напряженная работа. Вместе с рабочими трудились моряки, артиллеристы, минометчики. Одни орудовали молотками и зубилами, другие раздували горны, третьи ходили с ветошью, протирали детали. Невысокого роста, весь пропыленный и задымленный порохом моряк громко просил, обращаясь к группе рабочих:
— Браточки, немец подпирает, оружие вот как нужно! Просим
А с другой стороны уже подбегает артиллерист с планшетом и биноклем, видно, прямо с передовой.
— Товарищи, ведь всего и дела-то — вынуть гильзу из ствола, помогите.
Увидев нас, от группы рабочих отделился мастер А. В. Пекелис.
— А, железняковцы прибыли!
Он подошел, пожал всем руки.
— Вот так все время, — пояснил он, кивнув в сторону фронтовиков. — И, хоть работа у нас строго спланирована, как тут откажешь бойцам: каждый спешит на передовую. Вот и делаем все безотказно. Хорошо, что и сами они помогают. Видите, как усердствуют…
А началось все с минометов. Уже через несколько дней после того как их производство было налажено, руководители железнодорожного узла обратились к председателю городского комитета обороны Б. А. Борисову с предложением создать на узле мастерскую по ремонту вооружения. Городской комитет обороны поддержал эту инициативу. С некоторых городских предприятий сюда были доставлены станки, инструменты и материалы. Вскоре в цехах появились и первые «заказчики». У железнодорожников снова началась горячая пора. Защитники Севастополя доставляли в мастерскую поврежденные орудия, минометы, автомашины, полевые кухни. И все это нужно было отремонтировать срочно, без промедления…
— У нас чудесные люди, — продолжал Пекелис. — Работают столько, сколько нужно, ни с чем не считаются. Каждый рабочий стал универсальным оружейником.
Старый мастер умалчивал только о себе. А ведь этот замечательный человек и сам отдавал фронту все свои силы. Его рационализаторская и изобретательская мысль работала неустанно. Как-то к нему пришел полковник Суровенко и сказал:
— Производство минометов наладилось. Теперь необходимо освоить изготовление взрывателей для мин.
— Что ж, — ответил Абба Вениаминович. — Если надо — сделаем. За нами дело не станет.
И сделали! Пекелис вместе с полковником составил эскиз, затем сделал расчеты. Прошло несколько дней, и первая партия взрывателей была готова. Они хорошо выдержали испытания, а через неделю выпуск их был организован в массовом масштабе.
О замечательных делах железнодорожников знали во многих частях. К ним шли с самыми различными просьбами. Как-то их попросили в суточный срок приспособить пять мотоциклов для разведчиков. Рабочие сразу же приступили к делу. На колясках устроили турели и установили пулеметы. К рулям приделали вилки для автоматов, чтобы мотоциклисты могли на ходу вести огонь. Испытания показали, что мотоциклы могут успешно использоваться в бою.
По этому образцу позднее были переоборудованы десятки мотоциклов для разведчиков.
Однажды в депо прибыл представитель танковой части с просьбой восстановить танк Т-34, на котором
— Помогите, товарищи, — взмолился танкист. — Такая машина вышла из строя!
Полукустарная мастерская, конечно, не была приспособлена для ремонта танков, но представитель части был настойчив.
Прошло несколько часов, и тягач доставил танк к кузнечному цеху. Пекелис и слесарь Божко вместе с танкистами, окружив машину, устроили своеобразный консилиум.
Трудная задача досталась на долю кузнеца. Гусеницы танка литые, а литейного цеха в депо не было. Кузнецы Науменко и Попов, осмотрев каждое звено, сказали:
— Трудно, но раз надо — попробуем.
Вместе с танкистами подобрали металл, отковали детали, автогенщик Кузьменко сварил звенья. Уже темнело, но люди не отходили от машины. К восьми часам вечера ремонт был закончен. Железнодорожники и танкисты по-братски обменялись рукопожатиями. Тридцатьчетверка своим ходом отправилась на передовую.
И вот, когда мы беседовали с мастером, в депо забежал танкист. Он обратился к Пекелису:
— Командир и бойцы просили передать вам благодарность. Танк уже два раза ходил в бой…
В это время нудно завыла сирена. Воздушная тревога!
— Всем в укрытие! — распорядился мастер.
Над городом разгорелся жестокий воздушный бой, в мастерскую доносился грохот разрывов. Но большинство рабочих, словно солдаты в строю, оставалось у станков и верстаков. А ведь железнодорожники уже потеряли на боевых постах многих замечательных товарищей — машинистов Степана Макеева, Евстафия Михайлова, Андрея Иванова, Георгия Зюганова, кузнеца Кузьму Науменко, семнадцатилетнего токаря комсомольца Сергея Опалькова, слесарей Гурия и Ярошевского. Совсем недавно погиб инструментальщик, лучший рационализатор депо Божко. Многие получили ранения, в том числе и А. В. Пекелис.
Прошло несколько минут с момента объявления тревоги, а в депо уже появилась санитарная дружина, находившаяся на казарменном положении. И вовремя! Тихо простонал молодой рабочий Сергей Петренко и упал на руки товарищей. Из левого плеча хлынула кровь. Осколок бомбы перебил плечевую кость и застрял в ней. Дружинники кинулись к раненому, начали останавливать кровь. Быстро положили на носилки, и вскоре машина с пострадавшим умчалась к госпиталю.
Бомбежка кончилась. И снова закипела работа.
Через полтора часа бронепоезд — отремонтированный, почищенный, нагруженный углем и полным комплектом боезапаса — вышел со станции. Курс — на передовую.
Боевая активность крепости на колесах, несмотря на усилившуюся охоту фашистских самолетов, росла с каждым днем. Правда, прибавилось работы железнодорожному взводу: после каждой бомбежки приходилось восстанавливать разрушенное полотно. Но железнодорожники с помощью личного состава бронепоезда отлично справлялись с делом.
Часто нас выручали и севастопольские связисты. Ведь связь для бронепоезда — одно из решающих условий боеспособности. Но из-за непрерывного обстрела и бомбежек она то и дело выходила из строя, и требовалось в самые короткие сроки восстанавливать ее.