Север&юг
Шрифт:
— Ментов вызывать, само собой! — ответил, возмущённо брызжа слюной и вызывая острый приступ отвращения.
— Состава преступления, как такового, нет, — слабо повёл плечами Глеб Борисович, долгие годы трудящийся криминалистом и покинувший любимую работу по весьма прозаичным причинам: болезнь жены и невозможность оплатить лечение с зарплаты госслужащего.
— Он связал нас и угрожал оружием! Как минимум, разбой! — ответил Саша визгливо, а я всё-таки поморщилась, отвернувшись от него.
— Хищения не
— Наберу шефу, — вздохнула, справившись с верёвками.
Эту истеричку пусть кто-нибудь другой развязывает…
Встала с колен, достала из кармана мобильный, посмотрела на часы и поморщилась: час ночи. Но, делать нечего. Звоню, долго слушаю гудки, и, едва слышу сонный голос шефа, переключаю на динамик.
— Эдуард Матвеевич, прошу прощения за поздний звонок, — говорю елейным голоском, — у нас происшествие.
— В чём дело?! — хрипит в трубку шеф, шурша простынями. — Оборудование сломалась? Проверка? Пожар?
— В лабораторию ворвался мужчина с пистолетом, — отвечаю сдержанно.
— Он ещё там? — уточняет деловито.
Тихо ахреневаю, смотрю на Брагина, а тот демонстративно закатывает глаза. Поджимаю губы, чтобы не прыснуть в трубку, делаю быстрый выдох, вытянув губы в трубочку, и отвечаю обычным голосом:
— Нет, ушёл.
— Кто-то ранен? — спрашивает осторожно.
— Нет.
— Убит? — ахает в трубку.
— Все живы и здоровы, — отрапортовала бодро.
— Оборудование?
— Цело и невредимо.
— Детали, Майя! — вспыхивает начальник, сообразив, что повод, по которому его подняли с постели, не так уж и существенен. Выдаю короткий рассказ, начальник молчит с минуту и приказывает: — Забудьте.
— В смысле?! — выпаливает Сашка громко, не выдержав.
— В прямом, — отвечает шеф едко. — Его всё равно не найдут, а все образцы будут скомпрометированы! И никому не докажешь потом, что исследование провели до того, как лабораторию истоптал наряд полиции! Или я ошибаюсь и он предварительно переоделся в халат, надел маску и шапочку, а полицейские будут так учтивы, что не станут проходить внутрь?! — Сашка сдулся, а шеф сменил гнев на милость, спросив спокойно: — Работы много?
— Только данные вбить, новых образцов нет, — отвечаю за всех.
— Доделывайте и по домам. Завтра с двенадцати.
Отключается, а я развожу руками.
— Ожидаемо, — пожимает плечами Брагин, — Александр, ступай, ты на нервах. Я помогу Майе и прослежу, чтобы она благополучно добралась до дома.
— Ладно, — бурчит недовольно, — бред какой-то… какой-то козёл тыкал в меня пистолетом, а я должен забыть…
— Как страшный сон, — хмыкнул Брагин и по-отцовски похлопал его по спине.
— Да я сама справлюсь, там осталось всего ничего… —
— Во-первых, я на машине, а живём мы поблизости, о чём тебе прекрасно известно, раз мы ездим вместе, — говорит с лёгким укором, — во-вторых, мой разум не затуманен ущемлённым самолюбием и я прекрасно понимаю, с чем ты сейчас планируешь справляться. Я помогу.
Чувствую, как мои щёки заливает румянец.
Стыдобища!
— Да я… — мямлю, теребя в руках телефон, — просто любопытно.
— Мне тоже, — пожимает плечами с невозмутимым лицом и протягивает руку ладонью вверх. — Что там у нас?
— Флешка, волосы с луковицами, — начинаю бодро, вытаскивая всё из кармана поочерёдно, но на третьем образце вновь мямлю: — И… слюна.
Брагин не выдерживает и слабо хрюкает, раздвинув губы в добродушной ухмылке, а моё лицо начинает пылать.
— Не смущайся, — говорит мягко, — дело молодое. Парень он видный, я не шутил.
— Да я… — начинаю невнятно, но внезапно накатывает равнодушие и я махаю рукой с незамысловатым: — А, пофиг.
— Тут смотри какое дело… — говорит задумчиво, выбирая из всего арсенала улик пакетик, — парень молод, нахален, лицо не скрывал, а пистолет вытащил из кобуры. О чём нам это говорит?
— О чём? — переспрашиваю с неподдельным интересом, как обычно «заглядывая в рот» коллеге, когда он включает наставника.
— На девяносто пять процентов из ста уверен, что он опер. Работает меньше трёх лет, я его не знаю, может, перевёлся из другого города. Мне послышался непривычный говор в паре слов… да и на вид ему за тридцать, то есть, стаж должен значительно превышать три года. Хотя, может просто жизнь успела потрепать.
— Как же это опер так вваливается? — пробормотала растерянно. — Угрожает, связывает… да и, ко всему прочему, там же своя лаборатория.
— А вот это — вопрос, — поднял вверх указательный палец, одновременно с этим натягивая латексную перчатку. — Но вреда не причинил, не хамил, не бил, вежливо попросил связать коллегу, я даже проникся. Думаю, у него неприятности, но своей вины он не чувствует, а коллегам не доверяет.
— То есть, его в чём-то обвиняют, но он не при чём? — уточнила осторожно, чувствуя, как из груди рвётся желание помочь.
— Не обязательно, — пожимает плечами Брагин, слегка охлаждая мой пыл и доставая волосок из пакета пинцетом, — всегда есть вероятность, что он хочет просто запутать следствие, избежав заслуженного наказания. И не меньшая вероятность, что все мои рассуждения яйца выеденного не стоят. Но любопытно узнать правду, не так ли?
— Любопытно, — вздохнула обречённо и занялась образцом слюны.
— Похоже, он всё-таки кое-что украл… — заметил невзначай, с блуждающей улыбкой и хитрым прищуром.