Севера
Шрифт:
Мелентьев размеренно, тщательно и пунктуально – в своем стиле – делал топографическую съемку участков. Собственно, карта была уже готова, но топографа не устраивала точность некоторых измерений. Время еще позволяло, и он, забрав с собой одного из детдомовских пацанов, целыми днями пропадал в лесу.
Двигалась и программа биологов. Зимин ходил довольный, как слон: студенты успешно нарабатывали себе дипломы, а он – очередную публикацию, а, может даже, и диссертацию.
В общем, все было в порядке, без происшествий. Даже погода была практически идеальной. Эта гладкость и настораживала Бородулина. Он предпочел бы пару-тройку
Вторая неделя подходила к концу. Еще немного, и можно будет сниматься с лагеря и возвращаться домой. Правда, придется задержаться на лишний день: заказчик захотел получить все материалы экспедиции прямо здесь, на месте. И чем меньше времени оставалось до завершения работ, тем больше Андрей нервничал. Понятное дело, он пытался скрывать свое состояние, но выходило это не слишком удачно.
В один из вечеров к Бородулину подошел Корнев.
– Что-то ты мне не нравишься последнее время, - начал он. Какой-то дерганый весь. Что тебе покою не дает? Работы на два дня осталось, все хорошо идет, даже палец никто не прищемил.
– Это-то и гложет. Знаешь, Ильяс, были бы прищемленные пальцы, мелкие поломки оборудования, и прочее – мне было бы легче. А у нас даже бурундуки крупу не тырили. По моему опыту, не бывает поля без происшествий. И если нет нескольких мелких, значит будет одно, но крупное.
– Не майся. Видимо, ты перешел на следующий уровень крутости – все неприятности тебя стороной обходят.
– Я успокоюсь тогда, когда сойду с поезда в Екатеринбурге.
– Ну давай устроим завтра небольшой несчастный случай. Кто-нибудь куда-нибудь чего-нибудь засунет и слегка повредит.
– Ты что, смерти моей желаешь? – взвился Бородулин. – Какой нафиг несчастный случай! Я уж как-нибудь дотерплю пару дней, а как из леса выйдем – будет проще.
– Тише, тише, - Корнев выставил перед собой ладони в примирительном жесте.
– Я ж доброе дело сделать хотел. Ты попей на ночь валерьянки, может, полегчает. Или пустырника в чай завари. А лучше всего хлопни медицинского два раза по полста, чтобы отпустило. Я же знаю, у тебя есть заначка. А то совсем испортился – даже шуток юмора не понимаешь.
– Ну есть, - поморщился Андрей.
– Но ты же знаешь мое правило – в поле сухой закон.
– Кроме крайних случаев, - напомнил Корнев.
– Ну да, кроме крайних случаев, - повторил за ним Бородулин.
– Так считай, что такой случай уже наступил. Сбрендивший начальник – горе для коллектива. Так что займись, вылечи нервы. Надумаешь – зови, составлю компанию. А то как-то нехорошо это, пить в одиночку.
– Спасибо, Ильяс, будет невмоготу – позову.
Корнев ушел, а Андрей тяжело вздохнул. Видать, здорово его пробрало, раз со стороны это стало заметно. Скорей бы уже закончить работы, сдать отчетность и вернуться домой.
Слово «дом» сработало как кнопка: снова вспомнилась Марина. Ее лицо, забавная манера морщить нос при улыбке… Андрей встряхнул головой, отгоняя
Андрей обошел поляну за пару минут. Якут стоял на том же самом месте, всячески выражая нетерпение. Обычно невозмутимый, Юра сейчас был возбужден, говорил сбивчиво, рвано, поминутно хватая Бородулина за рукав куртки.
– Слушай, начальник, однако чужие люди пришли.
Сердце у Бородулина упало. «Ну вот, начинается», - мелькнуло в голове.
– Сколько их? Много?
– Трое, однако.
– Вооружены?
– Все с ружьями, однако.
– Отсюда далеко?
– Мало-мало один час идти надо.
– Может, это охотники?
– Однако, нет, не охотники. У них мешков нет, однако, сложить мясо некуда будет. Да и ружья не охотничьи.
– А какие?
– Автоматы. Калаши.
«Ого!» - мелькнула мысль.
– Отвести туда сможешь? – Спросил Бородулин.
– Смогу, однако, - Юра часто закивал, забавно встряхивая бороденкой.
– Подожди здесь, я позову своего заместителя.
Андрей чуть не бегом полетел искать своего «зама по безопасности». Нашел, отозвал в сторону.
– Станислав Наумович, Старый Юра в лесу посторонних людей видел, троих человек. Вооружены автоматическим оружием, не охотники. Стоят в часе ходьбы отсюда. Это не могут быть ваши люди? Вроде усиления к окончанию работ?
– Не должно бы. Впрочем, скоро сеанс связи, я спрошу.
Через четверть часа безопасник выглянул из палатки, махнул Андрею.
– Это люди не наши. Надо бы на них поглядеть. – сказал он, когда тот зашел.
– Юра обещал отвести.
– Это хорошо. Правда, сейчас уже поздно, темно, я ничего не увижу. А убивать людей без уверенности в том, что это враг, я не хочу. Оставим вылазку до утра. Я не думаю, что сегодня у нас будут гости – работа, все-таки, не окончена, и они это знают. Но меры предосторожности принять надо. Вы с пистолетом обращаться умеете?
– Честно говоря, не слишком. Пару раз в стрелковом клубе пострелял из «макарова».
– Придется научиться. Я вам сейчас выдам оружие, оно будет у вас до момента погрузки в вертолет.
Он достал свой оружейный кофр, перевернул и отщелкнул донышко. Там лежал пистолет, две пустые обоймы, две пачки девятимилллиметровых патронов и еще какой-то механизм. Оружие было весьма узнаваемо: «Глок-17».
– Ничего сложного, - принялся объяснять Михайленко. Предохранитель – вот этот флажок на спусковом крючке. Вот эта кнопка у скобы – выброс обоймы. Снизу на стволе закреплен лазерный прицел. Куда покажет красная точка, туда и попадет пуля. Включается вот здесь, но батарейки у него садятся быстро, так что зря не гоняйте. Мушка заменена на волоконно-оптическую, целиться будет очень легко. Берите, заряжайте, положите себе в кобуру от ракетницы. Кроме вас в лагере никто им не нужен, потому что только вы имеете полную информацию по месторождению, так что остальных они не тронут. Нам бы, как говорится, ночь продержаться. А как рассветет, наступит наша очередь охотиться. Вы ложитесь спать, как обычно – возможно, за нами наблюдают. А как совсем стемнеет, я покараулю.