Северный полюс

Пири Роберт

2. Пак (англ. pack; паковый лед) - морской лед толщиной не менее 3 м, просуществовавший более двух годовых циклов нарастания и таяния. В виде обширных ледяных полей наблюдается преимущественно в Арктическом бассейне. Более правильное название - многолетний лед. (Прим. выполнившего OCR.)

3. До Северного полюса оставалось 320 километров. (Прим. А.Ф. Трешникова.)

4. "Великой полыньей" Пири назвал устойчивое разводье, находящееся к северу от Земли Гранта и Гренландии примерно вдоль 84-й параллели и образующееся под влиянием ветра и течений. Иногда эта полынья может быть шириной в несколько километров,

иногда узкой. В периоды тихой погоды и сильных морозов полынья покрывается молодым льдом. (Прим. А.Ф. Трешникова.)

5. "Земля Крокера" - земля с высокими горами, которую якобы увидел Пири с побережья Земли Гранта в экспедиции в 1906 году. В действительности такой земли нет. Вероятно, Пири за землю принял торосы, приподнятые рефракцией, или облака над полыньями. (Прим. А.Ф. Трешникова.)

6. Единственной целью своей экспедиции Пири ставил достижение Северного полюса. Каких-либо научных проблем экспедиция не решала. (Прим. А.Ф. Трешникова.)

7. Итальянский рекорд. Имеется в виду предельная широта 86°34', достигнутая 25 апреля 1900 года партией Умберто Каньи итальянской экспедиции герцога Абруццкого. Участники этой экспедиции вышли с Земли Франца-Иосифа и на собаках пытались добраться до Северного полюса. (Прим. А.Ф. Трешникова.)

8. Мэттью Хенсон - американский негр, слуга Пири и постоянный его спутник во всех походах к полюсу. (Прим. А.Ф. Трешникова.) По другим источникам, М. Хенсон являлся мулатом. (Прим. выполнившего OCR.)

9. Много лет спустя на основании рассказа гренландских эскимосов известный знаток Гренландии Хоббс сообщил, что Росс Марвин не утонул, а был убит в ссоре сопровождающими его двумя эскимосами. Об этом стало известно только в 1926 году, через 6 лет после смерти Пири. (Прим. А.Ф. Трешникова.)

Этот вопрос требует более углубленного рассмотрения. Вот свидетельство датского полярника Петера Фрейхена, который, доставляя на "Большую Землю" потерпевших крушение моряков, встретился с эскимосом Квидлугтоком, непосредственным спутником профессора Марвина в его последнем походе (Фрейхен П. Зверобои залива Мелвилла. М. Географгиз. 1961.
– 232 с.). Текст представлен в сокращении.

"Квидлугток все время нервничал, и я заметил, что пока мы были на суше, он ни на минуту не выпускал из рук ружья и не успокоился, пока мы все не погрузились в лодку... Только спустя много месяцев я выяснил истинную причину его странного поведения - объяснение оказалось значительно более трагичным, чем то, которое тогда пришло мне в голову.

Квидлугток пользовался огромным доверием адмирала Пири, так как эскимос обладал крайне нужными качествами: он был отличным путешественником, мог переносить самые тяжелые лишения, говорил немного по-английски и был более приветлив и усерден, чем другие. Когда Пири делал последние приготовления к своей знаменитой экспедиции на Северный полюс, он решил отправить Квидлугтока вместе с профессором Россом Марвином. Им надо было продвинуться на север дальше других партий и последними повернуть назад...

Росс Марвин и трое сопровождающих его эскимосов достигли условного места, построили снежную хижину, заложив продовольственный склад на указанной широте. Но Росс Марвин не вернулся из экспедиции. Их застигла непогода, дрейфующий лед отнес их далеко на запад. В Северном Ледовитом океане лед вовсе не

так крепок и прочен, как многие думают. Конечно, льды достаточно толсты, но льдины трескаются, образуя широкие разводья, которые снова замерзают. Не всегда можно быть уверенным, что такие замерзшие трещины достаточно прочны. Марвин этого не знал, и его незнание привело ко многим серьезным последствиям.

Профессор Марвин не нравился своим спутникам [эскимосам] - Квидлугтоку и Акиоку, они оба были прекрасными путешественниками на санях, таким же был и Инукитсокпалук, совсем еще молодой человек... У каждого из трех эскимосов была своя упряжка, у Марвина ее не было. Он сидел с каждым по очереди или бежал на участках со слишком неровной дорогой.

Каждое утро, когда они снимались с лагеря, Марвин глазами аргуса следил за продовольствием. Он выдавал паек и ни одному из эскимосов не уделял ни крошечки больше установленной порции, как бы голодны они ни были. Конечно, на его обязанности лежала забота о том, чтобы продовольствия хватило на сколько было запланировано; профессор боялся, что с этими запасами они не сумеют добраться до главного лагеря Пири. Это опасение эскимосы не разделяли. Ему бы следовало поделиться своими мыслями, улыбнуться им и все стало бы хорошо. Когда погода была плохая и приходилось отлеживаться, он совсем не давал им еды, потому что такие дни не входили в его расчеты. Целыми днями он ни с кем не разговаривал.

Марвин каждый день приготовлял завтрак и, как только они кончали есть, аккуратно запаковывал остатки. Он шел впереди и следил, чтобы эскимосы двигались за ним как можно скорее. Те, кто раньше бывал с ним в санных экспедициях, говорили, что кавдлунак [белый человек] очень нетерпелив и никогда не улыбается.

Временами он выходил из себя и кричал на эскимосов, и они сделали вывод, что это очень неприятный спутник. Но у них не было выбора: Пиули [Пири] сказал им, что они должны ехать с Марвином, а ведь Пиули - человек, который "думает за всех".

Не раз эскимосы признавались друг другу, что им хотелось бы, чтобы все обстояло иначе; но они понимали, что Марвину, так же как и им, это путешествие не доставляет удовольствия; ведь ему не с кем поговорить. Он не понимал их языка, а запаса английских слов Квидлугтока не хватало даже на то, чтобы обсудить самые необходимые вещи. Когда Квидлугток говорил со своими товарищами и они смеялись, Марвин часто спрашивал, о чем идет речь и почему они смеются. Квидлугток не мог ему объяснить, он только пожимал плечами и говорил бедному кавдлунаку, что все это незначительные слова, недостойные перевода на нездешний язык. И Марвин всегда приходил в ярость.

На обратном пути им часто попадались свежие трещины, как правило, уже покрытые льдом, так как было очень холодно; но лед не всегда был достаточно прочен, чтобы ехать по нему. Эскимосам стоило взглянуть на поверхность, чтобы понять, выдержит ли лед или нет; если он темный, то идти по нему опасно, тогда как лед, ставший белым, как молоко, - надежен... Случалось, что и опытные люди тонули, так как слишком тонкий лед не выдерживал веса человека, а когда тот пытался вскарабкаться на льдину, то край обламывался; можно спастись, если только поблизости оказывается толстая льдина, в противном случае утопающий гибнет, он выбивается из сил, обламывая тонкий лед.