Sex Pistols. Гнев – это энергия: моя жизнь без купюр

Лайдон Джон

Во время записи я обнаружил, что один мой друг знает Тодда Рандгрена^[391]. Тодд позвонил мне и попросил разрешения приехать. Это был замечательный вечер. Мы сидели и пили, и он мне очень понравился. Я обожаю записи Тодда Рандгрена. Я купался в лучах его славы – было потрясающе находиться в его компании, и мы обменялись нашими музыкальными пристрастиями. Я ставил ему всякую разную музыку, показывал, чем мы занимаемся, и – ух ты, ух ты, ха-ха – просто потрясающе, он похлопал меня по спине, мол, молодец, продолжай в том же духе, это совсем другое, это то, что надо. Тодд Рандгрен всегда стремился разрушить стереотипы.

Однако я не думал:

«Мы должны работать вместе!» Так никогда не бывает, потому что ты всегда опасаешься, что в результате кто-то другой может перетянуть ситуацию под себя. У меня уже был готов план песен для альбома, так что с этим даже не возникло вопросов или проблем. Существовали самые разные возможности поработать с большим количеством интересных людей. Стив Вай позвонил и сказал: «Послушай, если я тебе понадоблюсь, я более чем готов», – однако я хотел, чтобы все было предельно минималистично. На самом деле там только три человека – продюсер, я и мой брат Мартин, – и вот как мы спаяли все это вместе.

Часто мы извлекали музыку из совсем немузыкальных ситуаций. Барабаны для «Sun» – это картонные коробки в гостиной. Картонные коробки! Мне понравился этот звук! Или сбрасывали аккордеон с лестницы, как слинки. Знаете, такие кувыркающиеся пружинки, которые могут сползать по лестнице? Так вот, это был аккордеон, подаренный Джебином Бруни из пиловского состава середины 1980-х, который мы использовали, как мне кажется, совершенно потрясающе, а потом его буквально растянули – абсолютно иной подход к музыке.

«Grave Ride»^[392] – это в высшей степени немузыкально во всех отношениях, во всех формах. В нем нет никакой заданной мелодии, и это сделано намеренно. Пусть уши улавливают то, что хотят, но здесь не играет ничего конкретно, типа жесткого барабанного ритма или «гитарной партии». Кстати, я никогда так не говорил: «Вот тебе гитарная партия, Стив Вай, ты сыграешь то-то и то-то». Ничего подобного.

Лупов было много: мы использовали синтезатор «Курцвейл» для создания луповых паттернов, проигрывая их случайным образом, и так часами сидели, слушая их, пока они не сталкивались в нужном месте. «Стоп! Мы используем эту секцию!» Очень любительский подход, но это самое веселое, чего можно добиться, сводя запись. САМОЕ ВЕСЕЛОЕ! Полностью игнорируй законы музыкальности и получишь наилучшие результаты.

Единственная проблема заключалась в том, что большинство людей понятия не имели, что альбом вышел. А эта пластинка могла бы чего-нибудь добиться. Я любил «Sun». На мой взгляд, как бы я ни был эгоистичен, это один из тех фестивальных гимнов, что доносится из усилителей на концерте, когда роуди подготавливают выступление следующей группы, типа «Life’s A Gas» T. Rex или «Memory Of A Free Festival» Дэйва Боуи. Эта волнующая счастливая энергетика, как когда ты собираешься повеселиться, и уже садится солнце.

Побег из Алькатраса – вот чем был весь альбом. Тексты песен – это куча реальных эпизодов. Песня «Psychopath» основана на истории Джона Уэйна Гейси, серийного убийцы, – знаменитого клоуна. Сколько сотен людей он, должно быть, убил. В самые мрачные моменты я думал: «Если бы не какая-то внутренняя чувствительность, я вполне мог бы стать таким. Я мог бы пойти и убивать людей, бесцельно и бессмысленно, и получать от этого какое-то удовлетворение».

Я анализирую здесь себя и понимаю, что вполне реально мог стать серийным убийцей, как, впрочем, вполне реально любому человеку стать именно тем, что, как ему кажется, он ненавидит

и презирает в ком-то другом. Так что на самом деле, когда вы чрезмерно осуждаете подобные вещи, – вы примеряете это на себя, так как знаете свои внутренние силы. Все мы способны на самое страшное зло. И поскольку мы также обладаем способностью анализировать, именно это делает нас лучше.

Как только Psycho’s Path наконец вышел, я собрал группу, чтобы отправиться в тур для продвижения альбома. Мы должны были начать американские гастроли в августе, а затем в сентябре отправиться в Японию, где Psycho’s Path был выпущен на несколько месяцев раньше, чем где-либо еще. Я снова пригласил Рэмбо, чтобы он занялся нашей безопасностью, и Джон постепенно все больше и больше вовлекался в повседневную работу. Я репетировал с группой добрых три недели, а потом, за несколько дней до того как мы должны были лететь в Новый Орлеан на первый концерт, барабанщик Роберт Уильямс сделал тот же ход, что и Мартин Аткинс в 1984 г.: «Я хочу больше денег, иначе я выхожу из игры». На сей раз, вместо того чтобы пытаться сгладить ситуацию, я просто сказал ему: «Отправляйся домой, прощай – мне не улыбается перспектива второй раз подвергаться шантажу по одному и тому же поводу».

Затем по какой-то причине якобы вспыхнула потасовка. Сам бы я назвал это, скорее, девчачьим шлепком, но мистер Уильямс побежал в полицию, выкрикивая против меня обвинения в «оскорблении действием», которые там тут же выкинули. Тогда он решил подать гражданский иск. Видимо, в этот момент продюсеры телепрограммы «Судья Джуди» на американском канале «Си-би-эс» каким-то образом об этом пронюхали и обратились к нам. Поначалу я отнесся к этому цинично, и, конечно же, именно мистер Уильямс настоял на участии в программе – ведь ты получаешь за это деньги и рекламу, как раз то, что ему было нужно. Но вот чего многие люди в других странах не понимают, так это того, что телешоу «Судья Джуди» считается здесь таким же правомочным, как и настоящее, должным образом организованное арбитражное судебное заседание: те решения, которые выносит судья Джуди, обладают законным статусом. Все это выглядит довольно странно, но было слишком много трескотни, чтобы так от нее отмахнуться. И что я вижу в прессе? «Это фальшивое судебное дело, Джон Роттен просто пытается привлечь к себе внимание». Ну, нет.

Этого парня, Роберта Уильямса, мне порекомендовал мой брат Мартин. Уильямс играл с Капитаном Бифхартом, что, ясное дело, меня в нем привлекло. А потом случается такая фигня, и ты идешь на телешоу и думаешь: «Что, черт возьми, происходит с миром?» В итоге все рикошетом ударило по самому Уильямсу. С его стороны было довольно глупо хвастаться черным поясом по дзюдо и карате, а потом заявлять, что толстый старый Джонни Роттен – самый известный в мире пацифист с философией Ганди – избил его на парковке!

Мой брат Мартин подвел меня, потому что он даже не появился на заседании, да и тогдашний менеджер, Эрик Гарднер, и тур-менеджер тоже меня подставили, потому что постоянно мямлили и запинались – они оба очень боялись телевизионных камер, никто не хотел брать на себя ответственность и не мог рассказать, как все было на самом деле. Эти двое тупиц могли наломать тех еще дров. Однако судья Джуди Шейндлин разобралась во всем происходящем. Наш Кунг-фу Киска был очень, очень жадным человеком, поставившим под угрозу работу всех остальных – американский и японский туры, – и он проиграл, а я выиграл. Это было ложное обвинение. Я говорю миру: «Можете верить во что хотите, но правда всегда выйдет наружу».