Сеятель Ветра
Шрифт:
– Он богохульник и убийца! – кричал Ялдабаот.
– Однако он спас Царство, – устало произнес Яо, секретарь демиурга.
– Только Господь может решать судьбу Царства! Только Он может спасти или погубить его согласно Своей воле!
– В таком случае он спас Царство Его руками.
– Ты защищаешь убийцу, Яо? Три невиновные души, три чистых ангела погибли от его героических рук! Двух он растоптал в Садах, а одного хладнокровно зарубил топором, когда тот защищал священные предметы от осквернения.
Яо вздохнул.
– Просто
Ялдабаот смерил его взглядом.
– Тогда я докажу их ошибочное суждение! Заблуждение и неправильный взгляд! Как ты смеешь говорить о какой-то политике! Тут речь идет о принципах, о законах! О богохульнике, грязное касание которого осквернило самую чистую святость!
– Если уж ты должен его убить, то сделай это быстро и тихо, после короткого и непубличного процесса…
– Ты предлагаешь мне поступок, достойный убийцы? Никогда! Все увидят эту экзекуцию! Все, начиная с князей Сарим и заканчивая самыми последними из ангелов служения. И этот преступник, бунтарь, будет казнен перед ними публично.
Яо хотелось застонать.
Во мгле мерцали огоньки факелов. На стенах рождались и умирали фантастические тени. Где-то далеко слышалось капание воды. А может, крови?
– Ты – убийца! Подлый, беспощадный! Ты убил невинных! Знаешь, что есть жизнь? Бесценный дар Господа! А ты надругался над этим даром! Больше того! Ты осквернил святость! Отважился протянуть руку к тому, что принадлежит самой Светлости! Кровавую руку! Да, кровавую! Сейчас эта кровь кричит! Взывает ко мне, ко всем. Ты – чудовище. Твоя душа – это ведро помоев. Грешник! Ты и сейчас грешишь гордостью и ожесточенностью сердца. Смирись, пока еще не поздно. Покайся! Моли о прощении. На колени, убийца! Я сказал: на колени!
«Никогда. Никогда, даже если придется тут сдохнуть. Он никогда не унизится перед этой бледной мордой безумия, перед этими нервно трясущимися руками, словно фарфоровые безделушки, которые никогда не держали меча, которые никогда не узнают слова “честь”».
Легкий взмах, скрежет. Кровавый ублюдок! Он приказал ослабить цепи. А ноги не хотят его держать, подгибаются. Сейчас колени ударятся о грязный каменный пол.
Он схватил тяжелые звенья цепи и подтянулся на покалеченных руках. «Прибереги для детей свои дешевые штучки. Ты не увидишь Ангела Меча перед тобой на коленях, протез Господа».
– Признай, кто ты! Признайся в своих преступлениях! – шипит большая белая летучая мышь с серебряными волосами и глазами. – Говори!
Окровавленный рот заключенного обнажает в улыбке зубы.
– Я – верный рыцарь Господа, – прошептал он. – А кто ты, Великий Архонт?
Владыка семи высот отскочил, словно наступил на змею.
Волчьи глаза горели непреклонным зловещим пламенем.
В темнице воняло плесенью и тошнотворным смрадом горения. Яо чувствовал нарастающее отвращение – к Ялдабаоту, к этому делу, к своей роли. Если бы кто-то предложил ему, он сразу бы отказался.
Ялдабаот нервно теребил рукав. В серебряных глазах танцевали
– Это демон, – сказал он. – У него проклятая душа.
Яо со свистом втянул воздух.
– С ума сошел? Ты убьешь его!
– Это демон! – повторил Великий Архонт. – Ни следа раскаяния! После всех преступлений…
– На милость Господа, прикажи его немедленно освободить! Ты хочешь проводить экзекуцию на трупе? Ты велел поставить на ноги все Царство!
Ялдабаот растерянно развел руками. Его дорогая белая одежда была покрыта ржавыми пятнами.
– Яо, я напуган…
– Я тоже! – выкрикнул секретарь. – Уходи отсюда, переоденься и оставь все на меня!
Сначала исчезли все звуки, потом он услышал громкий звон тишины. С трудом разлепил веки. Один глаз был настолько заплывшим, что он совершенно ничего не видел.
– Приветствую, Рыцарь Меча, – прошелестел едва слышный шепот. – Господи, как плохо ты выглядишь!
Через решетку на него смотрело безобразное, но умное лицо.
– Дума, – произнес он, едва шевеля губами. За последние пару часов он научился избегать любых лишних движений. – Давно не виделись! Пришел поболтать?
Присевший перед дверями Ангел Смертельной Тишины, в свойственных ему черных и красных одеждах, улыбался, показывая короткие острые клыки.
– Я пришел посмотреть, как ты справляешься. Говорят, ты даже не кричишь. Это правда? Не пойми меня неправильно, я спрашиваю из чистого любопытства.
Даймон выдавил из себя кривую ухмылку.
– Как сам думаешь?
– Как-то трудно мне было поверить, но я, похоже, изменю свое мнение, – пробормотал Дума. – Ты не нравишься мне, Даймон, но я пришел сказать тебе что-то, что, по моему мнению, ты имеешь право знать. Никто не хочет исполнять твой приговор. Белокровный рассвирепел, удалил большинство судей и тюремщиков. В конце концов он предложил эту шабашку мне и даже Афу и Хеме. Смех да и только, правда?
– Я впечатлен. Близнецы пожалели меня?
– Ну да, – прошептал Дума. – После того, как ты надрал им задницу посреди Небесной Площади? Что они тебе сделали?
– Распространяли ложную информацию. Они утверждали, что Ангелы Меча – кровожадные ублюдки. Я показал, что они заблуждаются. Они даже не поцарапались…
– Скорее посинели, – буркнул черно-красный ангел.
– Не хотят мстить?
– Ну что ты? Таким образом? Даже у них есть немного гордости.
Даймон прикрыл глаза.
– Они истязают тебя, да? – прошептал прозрачный голос. – Держишься из последних сил. Прощай, Ангел Меча. Может, когда-нибудь встретимся… на другой стороне.
– До встречи в небытии, – произнес Даймон, не открывая глаз.
– Никто этого не сделает. Ты не можешь взять первого попавшегося палача. Он – ангел крови, аристократ.
– Мы должны кого-то найти! – Ялдабаот метался по комнате. – Это похоже на бунт!
Яо многозначительно промолчал.
– Я думаю, кто-то все же есть, – сказал растянутым, модулированным говором Астафайос, архонт, владыка первого элемента.