Сезон браконьеров
Шрифт:
– Сокровищница моего отца, – торжественно сказал Наргис и коснулся рукой стены. Его перстень в форме черепа засветился. Свет медленно стал разливаться по стене, сначала это было слабое сияние, но оно становилось все сильней и сильней и вдруг исчезло. На стене появилась дверь.
– Готов увидеть тайные сокровища темных магов? – спросил Наргис.
– Готов, – Ник и сам поразился, как глухо прозвучал его голос.
Там внутри хранились тайны темных магов, сильнейшие артефакты. Отец, не пускал его в сокровищницу светлых магов, он не был уверен, что
Наргис распахнул дверь.
В воздухе парило несколько черепов, светящиеся глаза черепов устремились на вошедших.
– С разрешения моего отца темного князя! – громко сказал Наргис, и, повернувшись к Нику объяснил. – Они охраняют сокровищницу, испепелят любого, кто появится тут без разрешения.
Впереди был огромный зал, на возвышениях стояли раскрытые ларцы и сундуки. На стенах темнели ниши, за которыми, как полагал Ник, находились комнаты с особо ценными артефактами.
– Отец разрешил тебе осмотреть все в этом зале, – сказал Наргис.
Одна из шкатулок раскрылась, и оттуда вылетел темный сгусток, словно черное облако, внутри которого сияли искры. Темный сгусток плыл прямо навстречу.
– Стой! – резко сказал Наргис. – Если дотронешься до него, то лишишься силы. Это Катушка Теней.
Темный сгусток пугающе медленно полетел дальше, светясь все ярче и ярче. Он летел против земного притяжения, против законов природы, и, наконец, вновь занял свое место в шкатулке.
– В этом ларце хранятся стрелы, их наконечники содержат яд любви, – Наргис небрежно указал на раскрытую шкатулку. – Любой, в кого попадет такая стрела, обречен на несчастную любовь.
Наргис прошел вперед, в углу, на огромной черной глыбе стоял закрытый ларец. Перед ним висела цепь, преграждающая путь.
– Некоторые артефакты очень опасны, – пояснил Наргис. – Например, в этом ларце Серебряный Кулон Разлуки. Он способен не только разлучить самых преданных людей, но он взорвется при соприкосновении с другими артефактами. Магический взрыв, может причинить массу хлопот.
Ник не стал приближаться к ларцу, само по себе действие Кулона Разлуки, казалось ему мерзким. Ник прошел вперед, и неожиданно заметил глиняную надколотую тарелку, на ней лежала чуть покореженная черная жемчужина.
– Это черный жемчуг Алатына, жемчуг тайн, – сказал Наргис, заметив, как заинтересованность Ника. – Стоит сжать такую жемчужину в руке, как увидишь самую главную тайну, тщательно скрываемую от тебя.
– Да, – прошептал Ник. – Мы это проходили.
Наргис не замечал его взволнованного состояния.
– Отлично, – кивнул Наргис. – Тогда ты знаешь, что сама жемчужина исчезнет, истратит всю себя на раскрытие этой тайны. Эта единственная жемчужина в сокровищнице отца.
Ник не отрываясь смотрел на жемчуг. Мысли путались в голове, ведь можно было бы легко раскрыть многое. Тайну браконьеров, или нет, узнать что случилось с мамой Альбиной погибла ли она там в подземелье Хаоса. Или же ему открылась какая-нибудь другая тайна. Ведь жемчуг
– Тебя заинтересовал этот жемчуг, – сказал Наргис. – Бери, жемчужина твоя. Это мой подарок.
– Но… – Ник чувствовал, что не в силах отказаться, ответ на все, что его мучило, было прямо здесь перед ним.
– Бери, – повторил Наргис. – И я советую тебе использовать жемчужину прямо сейчас. Если вдруг отец не одобрит мой подарок, то он уже не сможет его отнять.
Ник знал, что поступает не правильно, но ничего не мог поделать, слово тайна манило его, лишало воли. Ник и сам не заметил, как жемчужина очутилась у него в руке, он почувствовал холод, словно подхватил кусочек льда.
– Сожми левой рукой, – словно через туман, расслышал он слова Наргиса. – Левая рука ближе к сердцу. Так тебе раскроется самая главная тайна твоей жизни.
Ник сжал жемчужину.
И он увидел. Словно давно забытые воспоминания стали сами всплывать в голове. Или нет, это было похоже на сон, на странный сон наяву. Что-то можно было разглядеть предельно четко, а что-то оставалось недосягаемым.
Льет дождь. Ник увидел бредущими по улицам вечернего города дядю Дементия и Туана. В руках у них какой-то сверток, младенец. Жемчуг Алатына выбрал показать момент, момент его похищения.
Ник почувствовал боль в кисти, но не обратил на это внимания.
Неожиданно Дементий остановился возле какого-то магазина, как это бывает во снах, Ник не мог разглядеть вывеску лишь одно слово «сладости», да его особо и не интересовало название. Дементий положил младенца на скамейку, и они вместе с Туаном пошли дальше, завернули за угол. И тот час же дверь магазина приоткрылась, оттуда вышла женщина с ребенком. Ник не мог разглядеть ее лица, хотя и пытался, но жемчуг Алатына утаивал это от него. Женщина тоже положила своего младенца на скамейку, поправила сумку, а потом взяла со скамейки другого ребенка, того, кого оставил Дементий. Крепко прижимая его к груди, женщина удалилась.
Ник продолжал сжимать жемчужину, сейчас никакая сила в мире не могла его заставить разжать кулак.
Из-за угла дома вышли Туан с Дементием, они подхватили младенца и поспешили вперед по темным улицам. Подмены никто из них не заметил.
– Дариан, – Ник услышал голос, возвращающий его к реальности.
Жемчужина исчезла, а шрам, полученный при побеге от браконьеров, потемнел.
– Нам пора, – послышался голос Наргиса. Ник забыл о нем, сейчас он забыл обо всем на свете.
Не обращая внимания на разложенные вокруг магические сокровища, он пошел к двери. В отполированном щите Ник увидел свое отражение: лицо искривлено, как от горького отвара, губы сжаты так сильно, что даже побелели.
Ник не заметил, как они дошли до выхода из замка, он даже не помнил, что говорил ему Наргис. Отец уже ждал в карете. Всю дорогу до дворца, Ник не проронил ни слова. Лишь потирал левую кисть, которая продолжала болеть.
Глава 18. Продолжение чудесного праздника