Сезон охоты на Охотника
Шрифт:
— Кстати, насчет скотча, — сказал Охотник, недобро глядя на Андрея. — Ну-ка, подготовьте нашего гостя для разговора по душам!
Громила и Плешивый усадили Андрея в кресло, прикрутили скотчем руки к подлокотникам, а ноги — к ножкам кресла. Охотник тем временем разглядывал фотографии, сделанные Андреем в „Оригане“.
— Сквозь зеркало снимал? — спросил он. Вопрос был явно риторический, и Андрей угрюмо промолчал. Охотник прочитал надписи на оборотах фотографий.
— Так! Совсем интересно! „Ночной охотник“. Кто тебе сказал, что я — Охотник? Хладов?
— Какой
— А это что означает: „Знакомая Прекрасная Незнакомка“? Ты ее где-то видел?
Андрей почувствовал скрытую угрозу для себя в этом вопросе и попытался избежать правдивого ответа.
— Познакомился с красивой женщиной, а имени ее не знаю! — ответил он, мысленно надеясь, что его опрометчивое появление в „Тропикале“ прошло для Охотника незамеченным.
— А зачем ты дежурил за зеркалом с фотоаппаратом? — спросил Охотник.
Андрей сглотнул слюну и криво усмехнулся:
— Да просто… хотел сделать снимки обнаженной натуры… на память!
— Любитель клубнички, значит. Из всей крысиной журналистской породы ты, пожалуй, самая мерзкая тварь! — подытожил Охотник и сложил фотографии в конверт. Бросив конверт на столик, он сказал, пристально глядя в глаза Андрею:
— Теперь о главном. Где негативы?
Андрей вздохнул и ответил:
— В надежном месте. И если со мной что-нибудь случится…
— С тобой непременно случится что-нибудь нехорошее, если ты немедленно не отдашь негативы! — перебил его Охотник. — И не надо сказок про банковский сейф и надежного друга адвоката: вся эта чушь годится только для дебильного голливудского боевика! Я даю голову на отсечение, что негативы спрятаны где-то здесь в квартире, причем не очень умело. Мне читали в Конторе курс лекций по организации и поиску тайников, так что искать я умею! Но у меня нет того драгоценного часа, который придется потратить на поиски. Поэтому слушай мои условия: ты немедленно отдаешь негативы, а затем живым и невредимым отправляешься ко мне в гости на недельку-другую, — пока я не улажу все дела. Попутно ты подробно расскажешь обо всем, что тебе удалось накопать. В противном случае мы за тебя так круто возьмемся, что через пять минут ты пожалеешь, что появился на этот свет; а самое позднее через полчаса я исправлю эту досадную ошибку! Даю тебе на размышление минуту — время пошло!
— Паша! — обратился Охотник к Громиле. — Чтобы не терять времени, пока подготовь инструмент и оборудование!
Громила извлек из сумки кожаный несессер и черную пластиковую коробку с коленчатой рукояткой, поставил все это на стол. Затем раскрыл несессер: там оказался шприц, несколько пузырьков и зловеще поблескивающие хромированные медицинские инструменты. Андрей остановившимся взглядом следил за приготовлениями. В горле у него пересохло, накатила волна мгновенного ужаса.
Паша подсоединил к ящику два провода и деловито осведомился:
— Подключать?
— Погоди! — отозвался
И он любезно пояснил оцепеневшему от ужаса Андрею:
— Один провод засовывается в рот, а другой наматывается, извините, на член — твой, естественно! Сила тока регулируется оборотами рукоятки. Кстати, время вышло! Итак?
Андрей попытался сглотнуть слюну. Но ее в пересохшем рту не оказалось, и он закашлялся. Потом хрипло ответил:
— А какие гарантии?
— Мое слово! — ответил Охотник.
Андрей сделал попытку саркастически рассмеяться, но получилась лишь жалкая гримаса.
— Что, не устраивает? — удивился Охотник и развел руками. — Извини, больше ничего предложить не могу! Ну?
— В зеркале! — кивнул Андрей на настенное зеркало в металлической раме под бронзу.
— У тебя прямо какая-то нездоровая страсть к зеркалам! — удивился Охотник. — Пожалуй, тебе следует показаться психиатру, когда я тебя отпущу, разумеется. Яша, проверь!
Плешивый снял со стены зеркало. Андрей думал, что тот сейчас будет искать отвертку, чтобы отвернуть винты на задней стенке, но Яша просто грохнул зеркало об угол стола. Посыпались осколки, вывалился полиэтиленовый пакетик с негативами. Яша передал пакетик Охотнику.
Охотник просмотрел все негативы на свет, сверив с фотографиями в конверте, затем удовлетворенно констатировал:
— Вроде все! Ладно, нам пора. Давай, одевайся!
Андрея отцепили от рокового кресла. Руки его тряслись, он никак не мог застегнуть пуговицы на рубашке, и Паша стал ему помогать.
— Яша, проверь, все ли в порядке, и заводи машину! — распорядился Охотник. Яша удалился. Через пять минут Паша с Охотником вывели Андрея и усадили в машину.
— Куда вы меня везете? — спросил Андрей.
— Отдохни! — посоветовал Охотник. Андрей почувствовал, как в ногу ему впилась игла. И провалился в темноту.
17 августа 1994 года, 9.15.
Парнов не был в курсе событий прошедшей ночи. Он не знал о том, что шла облава на Охотника. Он даже не знал Охотника в лицо. Ему приказали „поводить“ Андрея, этим он и занимался.
Увидев, как Андрей выходит из подъезда с тремя мужчинами, Парнов отметил это фразой в диктофон, куда надиктовывал результаты наблюдений. Все четверо сели в белую „семерку“. Парнов отметил и это, не забыв про номерной знак, и добавил:
— Следую за белой „семеркой“.
Парнову откровенно не понравилась компания, с которой ехал в машине Объект. Он решил сопровождать их до тех пор, пока те не заметят слежку и не попробуют оторваться. Тогда он их покинет с чувством выполненного долга и отправится на доклад к Никифорову. А затем, может быть, удастся принять душ, пообедать и выспаться.
17 августа 1994 года, 9.55.
Белая „семерка“ неслась по шоссе Энтузиастов.
— Кто-то нас аж от самой Ленинградки ведет! — озабоченно сказал сидевший за рулем Яша.