Сезон охоты на Охотника
Шрифт:
— Вот и хочу я узнать у вас, Николай Иванович, кто такой Хладов и кто за ним стоит! — ответил Никифоров. — Сколько его знаю, а все он для меня — человек-загадка!
Николай Иванович усмехнулся. Он достал из кармана белоснежный носовой платок и задумчиво стал им полировать золотую печатку на безымянном пальце левой руки. Никифоров помнил эту печатку столько, сколько знал Николая Ивановича. Когда тот в свое время ходил на доклад к высокому начальству, славившемуся аскетическими нравами, то предварительно поворачивал печатку так, чтобы она выглядела как обручальное кольцо.
Николай Иванович спрятал платок и сказал:
— Загадка, говоришь? Ну, Котова этого
Николай Иванович закурил тонкую длинную сигаретину „Dunhill“ и продолжил:
— Хладова я помню по концу семидесятых, когда он еще в майорах ходил. Знаешь, всегда в конторе были такие люди, которые отчитываться ходили непосредственно в ЦК. Не в силу своего положения, а в силу задач особого рода, которые они решали согласно указаниям, полученным, опять-таки, в ЦК. Они стояли выше обычных интриг и бюрократических перемещений. Вот одним из таких „неприкасаемых“ и был Хладов. Хладов выполнял какие-то задания за границей, но не по линии ПГУ. Потом, в восьмидесятых, уже в Афганистане, я непосредственно столкнулся с Хладовым и познакомился с ним поближе. Там я и узнал, что Хладов руководит специальным подразделением „Охотник“, выполнявшим задания особого рода. В Афганистане его люди в основном занимались отстрелом полевых командиров у „духов“, ликвидацией караванов и небольших боевых групп. Хладов имел своих собственных осведомителей в среде афганских моджахедов. Впрочем, тогда все подразделения спецназа так работали: свою агентуру имели и наши „каскадовцы“, и „зенитовцы“, и ГРУ. Кроме того, люди Хладова участвовали и совместных с армией больших операциях. А что за задания он выполнял…
Николай Иванович вдруг рассмеялся и пояснил:
— Помню, однажды Хладов отправлял транспортным самолетом груз из Баграма. В числе прочего — два новеньких американских джипа, на которых „духи“ перевозили свои грузы по пустыне. Машины были точно с конвейера — ни царапинки. Надо полагать, специально Хладов отправил снайперов на перехват каравана, дабы порадовать московских начальников иномаркой! Это сейчас на этих иномарках торгаши да бандюги разъезжают, а тогда новая иномарка была символом! Символом причастности к эшелонам власти! Да, времена… Ну так вот. И были там еще какие-то коробки, а что в них — один Хладов знал. Может, радиоэлектроника заграничная, а может, и что посерьезнее — валюта, золото, наркотики. Улавливаешь?
Никифоров задумчиво потер лоб и сказал:
— Официальная сфера профессиональных интересов Котова — координация усилий спецслужб по пресечению контрабанды наркотиков. Возможно, Котов разрабатывает связи Хладова с наркобизнесом. Ведь не исключено, что Хладов в Афганистане мог завязать такие связи? А Охотник как раз в то время служил в Афганистане под командованием Хладова. Тогда ясна противоречивая позиция Хладова по отношению к Охотнику. Для него Охотник — просто приманка. Он ждал, кто заинтересуется Охотником. Заинтересовался Котов. И Хладов тут же дает указание о ликвидации Охотника, а сам переключается на Котова. Нет?
— Есть тут некоторая натяжка, Виктор, — задумчиво ответил Николай Иванович. — И ты это сам чувствуешь! Просчитать Хладова трудно, поскольку он привык к инициативе, всю жизнь играет сольные партии. Вот только от каждого его пальца тянется нить, уходящая вверх, в темноту. Все его сольные партии написаны не им. Хладов — просто музыкант. А где сидят
— Вы к ним вхожи, Николай Иванович! — заметил Никифоров.
Николай Иванович рассмеялся и похлопал Никифорова по плечу.
— Эх, Виктор, дорогой мой! В мире политических симфоний авторство не только не афишируется, но и тщательно скрывается! Тут на обложках сочинений всегда ставят имя какого-нибудь господина Козла Отпущения! Вот только гонорары авторы предпочитают получать сами. А думаешь, так легко узнать, кто рассчитывает получить жирный куш от всей этой возни в треугольнике Хладов — Котов — Охотник? Тем более, что вы тут столько осиных гнезд разворошили! РУОП уже вовсю пашет, того гляди, Генеральная прокуратура подключится!
Николай Иванович налил еще по стопке и сказал:
— Но ты не переживай! Что там в действительности у Котова и Хладова с этим Охотником произошло, мы вряд ли узнаем. А вот то, что раз эта история выплыла наружу, теперь каждый ее в выгодную для себя сторону поворотить захочет, — это уж наверняка! Опять морщишься?
И Николай Иванович шутливо погрозил Никифорову пальцем. Тот виновато развел руками — ну не может он водку не морщась кушать! Не дано!
— Значит, так! — сказал Николай Иванович, жуя сочный ростбиф, придавленный листками салата. — Повторю основные моменты, чтобы уяснить для себя, а ты меня поправь, если что не так. Охотник продает оружие, — это доказано. Охотник кинул нашу доморощенную мафию на крупную сумму. Котов упорно ищет Охотника. Хладов стремится пресечь их контакт, а заодно стремится нейтрализовать Охотника и ведет активную разработку Котова. Взрыв ресторана, скорее всего, дело рук Хладова, но этого никто не знает наверняка, кроме исполнителя. И, наконец, на вас с Хладовым было совершено покушение с применением высокоточного оружия. Все так?
Никифоров утвердительно кивнул.
— Ты можешь хоть предполагать, кого Хладов послал взрывать ресторан?
— Почти уверен, что именно его я тогда и видел! — ответил Никифоров, вспомнив невзрачного типа в хладовской приемной.
— Хорошо, составь его тщательное описание и фоторобот! — велел Николай Иванович. — Нам этого парня обязательно найти надо. Он сейчас для тебя важнее, чем Котов и Охотник вместе взятые. Понял, о чем речь?
Никифоров был уверен, что понял, но сделал паузу, вопросительно глядя на Николая Ивановича. Тот, подняв палец, назидательно произнес:
— Что там Хладов с Котовым затеяли — дело десятое. Главное, что начальству доложить! Звезды тем на плечи падают, кто красиво доложить умеет, а не истину раскапывает! За истину, как правило, не звезду на плечи, а пулю в лоб получают! Кстати, как ты думаешь, Хладов успеет с этим Охотником разделаться раньше, чем тот попадет в лапы РУОПа?
Никифоров скептически поджал уголки рта.
— Еще пару недель назад я ответил бы на этот вопрос утвердительно. А теперь… Не знаю, может ли кто с этим парнем справиться вообще!
27 августа 1994 года, 17.30.
Козырь вторые сутки находился на огневой позиции. Он без особых проблем проник на территорию завода и обследовал ее. Как он и ожидал, из подземных коммуникаций, через которые можно было осуществить скрытый отход, наличествовал тоннель сброса технической воды в отстойники. Выход в отстойники и вход в тоннель были аккуратно заминированы, и Козырь не стал туда лезть. Тем более что тоннель был довольно точно отображен на плане пунктирной линией. Единственное расхождение с аэрофотоснимком Козырь обнаружил, изучая с крыши цеха территорию завода.