Сезон охоты на ведьм
Шрифт:
Однако наскакивал на Вадима с опаской, озадаченный его спокойствием. И оглядывался на подручных, ища поддержки, даже пинал их под столом шипастыми сапогами.
– Эй, ты чего думаешь о себе, тля? – грозно вступил Вовчик, делая вид, что поднимается. – Кто ты, вообще? Только и умеешь, что по карманам шмонать да за бабами прятаться!
Видно, тогда он не скоро очухался, пропустив дальнейшее действо, – как и Аркан. Кто же вытащил их из рассыпающегося «Перекрёстка» – преданные соратники? Или рачительные хозяева,
Вовчик был в той же нарядной, отороченной пепельным мехом форме, слегка потускневшей за давностью. Теперь, наглядевшись на модели самых разных стай, Вадим сообразил, откуда его выперли: из Орды. Если он и там не прижился!.. Савсэм дыкий, да?
Хотя обликом парень на азиата не походил – скорее на грека.
– Со свиданьицем! – приветствовал его Вадим. – Так ты уже «вепрь»?
– Почему «уже»? – оскорбился тот. – Сбрендил, что ль? Да мы теперь любую стаю за пояс заткнём!
Выходит, не случайно Эва выделила его из всех. Да и когда она действовала наобум?
– И Орду?
– Запросто! Я ещё поволоку Бату за колёсником – попомнит он меня, нажрётся навоза вместо конины!
– Кошмар! – согласился Вадим. – А как тебя к ордынцам-то занесло?
– Чтоб ты знал, мой папашка из Молдовы, – похвалился Вовчик. – Гагауз!..
– И что?
– Дед Пихто! – не вполне в рифму огрызнулся толстун. – Гагаузы – те же турки, понял?
– Так ты теперь мусульманин? – сообразил Вадим. – Чудеса!.. И обрезание уже сделал?
– Я тебе щас обрежу, – посулил Вовик. – Под корень!
Вадим недоверчиво улыбнулся.
– Как там, в мусульманстве, насчёт «подставь другую щёку»? – поинтересовался он. – Одну тебе уже попортили.
Угрожающе супясь, парень поднатужился, силясь разродиться чем-нибудь пообидней, затем вдруг сморщился и поник, словно проколотый шар, почти готовый заплакать, – всё-таки нечаянная встреча с Эвой обошлась ему дорого. Вообще, без потерь тут редко обходится. Одних она ранит, других ломает – хорошо, если не совсем. Вадим усмехнулся: товарищи по несчастью, надо же!.. Однако продолжать пикировку ему расхотелось.
– Ну хорошо, – сказал он, – вот сдадите меня – дальше-то что? Разве это я мешал вам жить?
– А дело вовсе не в тебе, – ответил Аркан. – Подумаешь, пуп!.. Я из принципа тебя задавлю.
– «Ничего личного», да? – улыбнулся Вадим. – Я всегда говорил: принципы нужны тем, у кого туго с совестью.
– Давай-давай – повыступай!.. А после мы выдерем тебе ноги.
– А что на это скажут Шершни? Вам как велено доставить меня: целым или по кускам?
– Не оговорено, – соврал Аркан. – Уж как выйдет. Так что помалкивай в тряпочку!
Снаружи, за толстыми стенами костёла, что-то происходило. Проникать туда мысле-облаком Вадим не решался, а расслышать подробности
– Кому сигналишь? – тотчас всполошился Аркан, кося глазами по сторонам. – Думаешь, тут идиоты сидят? Ну говори, мразь!
– Ты параноик, что ли? – огрызнулся Вадим. – Заговоры ещё не мерещатся – или погони? А может, и вены уже резал? Псих…
И угодил по больному месту.
– Гнида! – заорал «вепрь». – Я тебя щас на части порву и свиньям разбросаю, а печёнку сгрызу лично!
– Как самурай, что ли? Тебе б стихи писать – стал бы танкистом.
Вроде опять попал, потому что теперь Аркан едва усидел, так его распирало. (Господи, и здесь поэты!)
– Умный, да? – взревел он. – Знаешь много?
И замолчал, испуганно озираясь.
По залу катануло упругим порывом, и одновременно погасли факелы – наверно, просто перекрыли газ, для пущего эффекта синхронизировав с воздушной волной. Даже напольные лампы заметно потускнели, опуская помещение в густой сумрак. Затем под кафедрой распахнулись резные створки и по короткой лесенке поднялись четверо, один за другим, – громадные, тяжёлые, залитые в чёрный шипастый пластик. И тотчас смешанная стая рыкающих, чавкающих, драчливых недочеловеков затихла и присмирела, расцвела подобострастными ухмылками (разве хвостами не завиляла), – так что лишь слепой не распознал бы в четвёрке хозяев.
Шершни не отличались друг от друга ни габаритами, ни облачением, но Вадим сразу ощутил меж ними Магистра, и ощущение ему совсем не понравилось. От вожака исходила Сила, с какой Вадиму ещё не доводилось сталкиваться, исключая разве Бондаря и, конечно, Мстителя, – а может, это Вадим стал острее на неё реагировать.
«А как у Магистра с естеством? – подумал он. – Наверняка же тут существует параллель, то есть внутренняя сила сообразуется с мускульной. Если рядовой Шершень лишь слегка проигрывает тяжеловесу-Гризли, насколько ж сильнее у них вожак? Лучше не проверять».
Откинувшись спиною к стене, Вадим наблюдал, как развернувшиеся в полукруг Шершни направляются прямо к нему, игнорируя остальных. Уж не меня ль и определили в Слуги взамен Эрнста? – забеспокоился он. Кажется, сейчас состоится образцовое «посвящение». Этого не хватало!..
Картинка по-прежнему передавалась Эве, а уж как женщина трансформировала её Брону, лучше не гадать. Пожалуй, Вадиму было б спокойней, если бы росский князь принимал это напрямую, – по крайней мере, тот не станет медлить, когда ценного живца примутся глодать.