Сезон охоты
Шрифт:
– Особо не обольщайся, – отвечал тем временем другой. – Мордашка-то как у школьницы, а самой уж тридцать с хвостиком, скоро сорок стукнет. Восемь лет в ФБР, и ни одного из наших мужиков даже близко не подпускает. Так что прикинь сам.
«Чего там еще прикидывать, – обиженно подумала Дженет. – Если не крутишь шуры-муры в конторе, значит, обязательно лесбиянка? На это он намекает? Или считает, что для салаги я слишком стара?» Она пристально вгляделась в отраженную зеркалом «мордашку». Пышные рыжие волосы, блестящие зеленые глаза... Согласна, пара-другая морщинок, но едва заметных, упругий, без складок, подбородок, здоровая гладкая кожа. Да, она выглядит моложе своих тридцати семи, а что в этом плохого, скажите ради Бога? Три-четыре раза в неделю надрывается на тренажерах и находится в куда лучшей форме, нежели многие из ее коллег, если,
Она вздохнула и направилась к себе в офис. Он был разделен на четыре клетушки. Одна из них, принадлежавшая Ларри Тэлботу, начальнику отдела, была чуть просторнее других. Остальные полностью соответствовали принятому в ФБР дизайну. Оборудованное компьютером рабочее место, одинокий стул, несколько заваленных папками полок, пристроенных над и под компьютерным столиком. По штатному расписанию отделу полагалось четыре единицы, однако бюджетных средств не хватало, и потому одно место в целях экономии оставалось вакантным практически постоянно. Одной из рабочих пчел по штату числился Билли Смит, хотя все уже списали его в отставку. Что было, честно говоря, не очень справедливо. У Билли были серьезные проблемы с давлением. Поэтому по прибытии в офис Билли заглатывал таблетку, а она тут же отключала его напрочь. Проспав за рабочим столом минут этак шестьдесят, он с головой уходил в бумаги вплоть до обеда. В это время ему полагалось принять еще одну пилюлю... С уже упомянутыми последствиями. Билли перевели к ним три года назад из Вашингтона, до выхода на заслуженный отдых ему оставалось дотянуть всего пару лет. Обязанности в отделе Ларри Тэлбот распределил так: Билли берет на себя основную массу бумажной канители, а он сам и Дженет работают ногами в поле [1] . Все были уверены, что бюро просто смотрит на происходящее сквозь пальцы в ожидании, когда Билли уйдет на пенсию и избавит их от своего присутствия. В конторе он был также знаменит своими неожиданными приколами. Как, например, в случае с Дженет, когда он ни с того ни с сего огорошил ее вопросом, что означает приспущенный флаг над почтой. Оказывается, день получки. Сам Билли, развлекаясь помаленьку таким образом и безропотно взвалив на себя всю бумажную работу, считал контору родным домом.
1
Жаргонное обозначение оперативно-агентурной работы. – Здесь и далее примеч. пер.
Дженет присела за свой стол, открыла электронную почту и негромко чертыхнулась. Ларри Тэлбот уведомлял ее, что сегодня они должны сообщить мистеру Крейсу о том, что передают дело пропавших студентов в Вашингтон. Ей предписывалось прибыть в гараж в девять ноль-ноль. Она взглянула на часы. Времени осталось только чтобы допить кофе. Снова вспомнились слова того парня в кафе. Насколько ей помнится, этот умник, что просвещал новичка, женат. Может, позвонить его супруге и намекнуть, что ее благоверный проявляет интерес к рыжеволосым «мордашкам»? Ну, просто чтобы разнообразить его семейную жизнь. Дженет засмеялась. Нет, это не ее стиль.
Глава 2
Эдвин Крейс наблюдал с крыльца, как автомобиль местного отделения ФБР взбирается по крутой и извилистой проселочной дороге. Он знал, с какой целью они пожаловали. Сейчас сообщат о прекращении поисков. Прошло почти три недели, как ребята пропали, но ни бюро, ни местная полиция так и не смогли выяснить, что с ними случилось. Ни трупов, ни следов борьбы, ни брошенных машин, ни расчетов кредитками, ни телефонных переговоров, ни свидетелей... Никакого понятия даже, где начинать их искать. Его дочь Линн и двое ее приятелей, Рип и Томми, исчезли бесследно.
Если откровенно, то парни эти Крейса волновали мало, но Линн была его единственным ребенком. Была? Он принял решение думать о ней только в настоящем времени, хотя жил теперь с постоянным ощущением металлически холодного кома под ложечкой. Все время с того момента, как ему позвонили из университета, из службы безопасности студенческого городка. И вот теперь самая могущественная в мире правоохранительная организация готова признаться, что просто-напросто умывает
Темный «форд» выкатил на площадку перед его домом и остановился. Крейс узнал вышедших из машины агентов, мужчину и женщину, это они работали по делу. «Специальные агенты, тоже мне, – неприязненно подумал Крейс. – Мы в ФБР, все и всегда, были специальными». Абсолютно лысый Ларри Тэлбот, начальник отдела особо тяжких преступлений, носил строгий деловой костюм консервативного покроя. Здоровенный такой мужик, даже тучный, можно сказать, что во времена Крейса считалось в ФБР недопустимым. Специальный агент Дженет Картер была много моложе Тэлбота. На вид – чуть за тридцать, стройная фигурка, приятное, но какое-то детское личико. Из-за него-то, подумалось Крейсу, людям, наверное, трудно всерьез воспринимать эту дамочку как блюстителя порядка. Ее рыжие волосы так и сияли в солнечном свете. Крейс с непроницаемым лицом терпеливо ждал их на крыльце. За прошедшие три недели он и родители тех двоих парней встречались с этой парочкой несколько раз. Тэлбот в обращении с ними был профессионально внимателен и терпелив, но относительно этой Картер у Крейса сложилось впечатление, что она считает дело глухим и бесперспективным, и чем дальше, тем больше ей хочется заняться чем-нибудь другим. У него также возникло ощущение, что она либо невзлюбила его, либо подозревает, что он каким-то образом причастен к исчезновению своей собственной дочери.
Сборный домик Крейса примостился на восточном гребне горы Перл высотой около трех тысяч семисот футов, расположенной в двадцати шести милях к западу от Блэксберга, в Аппалачах, на юго-западе Виргинии. В трехстах ярдах от дома прямо из открытой луговины вырастал корявый восточный склон горы. Голый утес украшали редкие чахлые кустики да полянки изумрудно сверкающего под солнцем мха, пятнавшего искрошенные ветрами камни. В двухстах футах ниже хижины Крейса заливчато бурлил ручей, который все ласково называли Палачом – в своем стремительном беге он прорезал древнюю скалу глубокой лощиной. Параллельно ему шла узкая проселочная дорога. К жилищу Крейса с нее можно было попасть по перекинутому через коварный поток неказистому хлипкому мостику из необструганных бревен.
Агенты молча шагали по усыпавшим дворик сухо хрустящим листьям к деревянным ступеням крыльца.
– Мистер Крейс? – обратился к нему Тэлбот. – Я специальный агент Ларри Тэлбот, а это специальный агент Дженет Картер.
– Да, помню, – кивнул Крейс. – Заходите.
Он распахнул застекленную дверь. Тэлбот затевал эту церемонию представления при каждой встрече, держался вежливо и строго-официально, вставляя через слово почтительное «сэр». Если Тэлбот и знал, что Крейс сам работал когда-то в ФБР, то ничем этого не выдавал. Крейс же вел себя нейтрально, достаточно вежливо, но без особого дружелюбия. Тем более не собирался проявлять его сейчас, когда они решили фактически закрыть дело.
– Благодарю вас, сэр, – ответил Тэлбот.
Крейс провел их в самую просторную комнату, которая служила одновременно гостиной, столовой и кухней, и указал им на кресла. Тэлбот присел на краешек одного из них и пристроил портфель на коленях. Картер выглядела не столь напряженной: руки раскованно лежат на подлокотниках, красивые стройные ноги скрещены, но отнюдь не напоказ, а вполне целомудренно. Крейс занял дубовую качалку у камина и сложил руки на груди, изо всех сил стараясь не кривить губы в злой усмешке.
– Итак, – прокашлялся Тэлбот и обернулся к своей напарнице, словно пытаясь удостовериться в ее моральной поддержке, – думаю, вам известно, что на сегодняшний день расследование ничего не дало. Откровенно говоря, мне с таким сталкиваться еще не приходилось. Обычно у нас бывает хоть что-нибудь, какие-то показания, свидетель или рабочая версия на худой конец. Но здесь...
– И что ФБР намерено предпринять? – Крейс перевел взгляд с Картер на Тэлбота.
– Мы посоветовались с двумя другими семьями, – тяжело вздохнул тот. – От главной проблемы нам никуда не деться. Отсутствие признаков преступления. Никаких следов, свидетельств того, что...