Сезон охоты
Шрифт:
Сухо прозвучало поверх наших голов. Я поспешно вернулся к своей скамейке.
— Система не усматривает состава преступления в действиях игрока Аркадии. Факт злого умысла не подтверждён. При этом ситуация не может быть оценена как самооборона в чистом виде, так как Аркадия, а также все иные воплощения той сущности, что стоит сегодня перед судом, уже не раз привлекалась участником судебных процессов. Триста семьдесят шесть раз, если указывать детали. Что создаёт парадокс невменяемого преступления. В качестве оптимального решения спора
— На хрена? Мы и так уже договорились. Сейчас дам уважаемому Стаеру денег, я ему должен только за то, что он тоже посмотрел этот ролик. И пойдём в бар, закинемся чем-то жгучим, чтобы забыть… обстоятельства дела. Тут ведь что найдётся, чем пронять печень десятой эволюции?
Народ одобрительно загомонил.
— А может всё же подумаете и решите друг друга убить? За подобный вариант развития событий администрация выплатит победителю треть от рекламных доходов и прибыли на ставках.
— Так, погоди, от всего мероприятия? От момента как ты сюда пришёл и до того, пока кто-то из нас не рухнет замертво или иным образом проиграет? — я сыпал уточнениями.
— Всё верно, — кивнул адвокат.
— То есть в целом, я могу выбрать любую форму состязания, лишь бы она подходила под определение «поединок»?
— Да. Это верное утверждение, — в голосе арбитра прозвучало подозрение.
Я посмотрел на Стаера другим взглядом. В том смысле что включил сканирующий комплекс в голове на максимум. Глаза стали ощутимо разогреваться.
Стаер положил руку на рукоятку короткого автомата, которую носил с собой.
— У меня есть для вас отличная идея, джентльмены. Чему меня и научило Око титанов, так это то, что в такие игры можно играть на одной стороне.
— Если я его сейчас пристрелю, это будет неуважением к суду?
Хмуро спросил Стаер.
— Да. Излагай свою идею.
Рассказал. Тихо, типа стеснялся, хихикал Стаер. Гоготал на инфразвуке адвокат.
— Тридцать процентов проигравшему, шестьдесят процентов победителю, десять процентов арбитру за организацию процесса.
Три не слишком человеческих руки сошлись в пожатиях.
— На старт! Внимание! Марш!
В воздухе раздался хлопок химического пулевика.
С этим сигналом секунданты взмахнули клинками, и моё обезглавленное тело устремилось в забег.
— И вот игрок Живой сразу устремляется к цели! Первое испытание, лужа грязи и у…
Громкий плюх ознаменовал мою встречу с преградой. Я ни черта не видел, мою голову схватила Аркадия и подняла над собой, только не той стороной!
Я глядел на толпу, человек триста игроков, некоторые собрались наблюдать за действом.
— Живой, ты там что, уснул? А, ой…
Меня наконец повернули в нужном направлении, и я смог разглядеть своё тело в луже грязи.
Мой соперник шёл неторопливо, как классический зомби, но в отличие от меня замер на краю обрыва, а потом
Прыжок с места, сразу на пять метров, с перелётом, и снова моя большая, и возможно, лучшая часть теряется из виду. Зрители вопят, веселье вышло знатное, и работал тотализатор.
Аркадия бежит, прижав меня лицом к крупной груди. Её тело закрывает сейчас тонкий комбез-трико. Все остальные игроки тоже облачены в облегающую ткань. Шляпа не пригласили по понятным причинам.
Под свист трибун моё тело вывалилось на последний этап испытания — старый фундамент какого-то здания, который оплели нитями толстого металла, но ещё не залили бетоном. С моим появлением решётка выхода захлопнулась. Если последнего этапа мы достигаем одновременно, быть драке.
Аркадия положила мою голову на край парапета и всецело отдалась процессу драки с игроками. Ей уже изорвали одежду, и потому камеры облепили всё доступное пространство.
На площадке организаторы водрузили две стойки с полимерными палками всех возможных размеров.
Только вот схватить палку на «дистанционном контроле» даже с моими прокаченными мозгами — ещё та задача. Мой соперник испытывал ровно такие же проблемы, и в итоге наши тела столкнулись и кубарем покатились на землю в клинче.
Пат. Можно было разорвать соперника на части, в надежде что он не успеет расчленить меня раньше, благо, было чем. Но зачем? Так что мы боролись, каждый из нас пытался перехватить соперника так, чтобы закинуть его на арматуру. Но если ваш соперник может выгибать суставы в произвольном направлении, и на ходу менять точки крепления мышечного каркаса, процесс становится продолжительным.
Видимо, арбитр тоже понял наши сложности. Он выскочил на арену и развёл нас по разные стороны ринга.
— Почтенные игроки. Кажется, настало время показать настоящее веселье. Я снимаю все ограничения. Покажите всё, на что вы способны! У вас минута на подготовку.
Отращиваю глаза внутри тела, пару бронированных капсул. Среднее ухо, тоже парочку, набор рефлексов и сразу пачку нервных узлов, способных управлять телом, в самых крепких местах. Гружу всё, что было запасено в мышечную память.
С моим соперником тоже происходят метаморфозы. Его тело окутывает пар, на серой коже закипает грязь. Где-то кожа разрывается, и на поверхность вылезают развёрнутые импланты.
— Начали!
Арбитр прыгнул обратно на свою трибуну.
Моё личное время сжалось в точку.
Наши тела окутала дымка возможных ударов. Мы почти синхронно подошли к стойкам и взяли оружия. Я взял двухметровый тяжёлый шест, противник подхватил тяжёлую на вид дубину, её словно вырезали из широкой толстой пластины и закруглили кромки.