Сфумато
Шрифт:
«У-у-у-у… Вы величина мирового значения, благодаря мужским половым железам. У-у-у-у». И, наблюдая за людской движухой в квартире своего господина, своего спасителя, уважаемого профессора Преображенского, бездомный пёс со своим скудным собачьим умишком, подумал: «Похабная квартирка».
«К "Похабной квартирке" я ещё вернусь», – подумала Марина и отправила на принтер подборку из архива по развёртыванию темы «Возможно ли омоложение?» Ещё тогда гениальный писатель предсказал, чем
Михаил Булгаков сначала был врачом, а потом уже стал писателем. И сенсационные открытия в области медицины, обеспечившие мировую известность в области омоложения, не могли остаться для него не замеченными. В те времена большой интерес мировой общественности вызвали научные труды профессора Воронова Сергея Абрамовича. Богатейшие люди мира становились его клиентами. Среди них были президенты, премьеры, махараджи Индии, кинозвёзды, композиторы… От желающих задержать процесс старения, получить омоложение не было отбоя. И действительно, была произведена операция 74-летнему мужчине по пересадке половой железы павиана. И через восемь месяцев произошло омоложение на 20 лет.
Марина откинулась на спинку кресла и утонула в своих размышлениях:
«Всё как доктор прописал… А доктор у нас КТО – Филипп Филиппович! А не передал ли Михаил Булгаков жгучий привет в будущее через профессора Преображенского? Когда-то С. А. Воронов РАЗДРАЗНИЛ учёных научными исследованиями. И опыты прошлых лет, как торжество науки ТОГДА, подарили нашему поколению СЕЙЧАС детей из пробирки и гендерные формирования. Шеренги женщин-мужчин, мужчин-женщин».
Открытие мутировало и порождало пороки. Марина почувствовала, как содрогнулась. Булгаков САМ вскрывает созданную им же «суть помыслов». И САМ, в романе «Роковые яйца», подводит черту: «ВсеЭТИ достижения, опыты, эксперименты, действия на придатки – мозговые, половые, – всё это обернётся роковыми яйцами».
Марина глубоко и громко набрала воздух в лёгкие. Было ощущение, что она оттолкнулась от дна своих мыслей и стремительно вынырнула, спасая себя от погружения. Раздался голос Гриши:
– Марина, иди чай попей! Отлипни ты от своего компа. Ну поделись, что тебе Мутя подбросил? – заговорщически спросил Григорий.
Сима Кобылина насторожилась. Она всегда относилась к Марине с какой-то скрытой завистью. И когда Гриша спросил, Сима напряглась: «А вдруг что-то пиковое. Это Маринке принесёт успех, а за успехом популярность».
– Да ничего интересного. Надо ко дню памяти Булгакова написать статью, – спокойно сказала Марина.
Сима взбодрилась, будто ей вкололи гормон счастья. Она сразу поняла: «ну что интересного можно описать в уже давно всеми написанном и переписанном». Сима сразу вспомнила, что у неё «завалялось» кое-что вкусненькое. И со словами «Марина! Эта тема, твоя!» положила на стол плитку шоколада.
Марина промолчала. Она допила чай и засобиралась домой. Уходя, она непроизвольно бросила
Домой Марина возвращалась, любуясь Пречистенкой. Здания были окутаны слабо- молочным туманом, и лёгкий дождь мягко орошал улицы. Это была любимая погода Марины. Бархатно-влажная. Она медленно шла и мысленно представляла идущего по прошлому веку Михаила Булгакова. «Кто вы? Михаил Афанасьевич! Мысли, поднятые на Ваших страницах, человечество восприняло фантастическими, а они оказались пророческими».
Волнение Марины переходило в тонкую вибрацию беспокойства. Ей было знакомо это ощущение: порой бабочки в душе, а порой необъяснимое волнение.
«К чему бы это?» – подумала Марина, подходя к дому. Она зашла в свою квартиру, прошла на кухню и сварила себе кофе.
– Н-да… Эти пророческие тени булгаковских мыслей проникают в моё подсознание и хозяйничают в подкорке с силой шаманского бубна.
Ну почему бы не написать, о чём хотят слышать, что хотят видеть. Как я это делала всегда. Мои рассказы о дружбе, о любви, о жизни нашли свою аудиторию, и не надо срывать покров с других помыслов. И ЗАЧЕМ?
Зачем она отыскала на каждое положительное «ДА» булгаковского героя противоположное документальное подтверждение – «НЕТ»?
И опять себя спросила – ЗАЧЕМ? Но она уже вскочила в поезд, который набирал скорость и стремительно нёсся, опережая время.
«И почему я не спрыгнула с этого поезда… спрыгнула бы, и пусть бы поезд катился в удаляющую точку… Мимо меня, мимо людей, мимо жизни…»
Напряжение её мыслей разорвал дверной звонок.
Это был Стас.
– О, привет! А что не позвонил? Вообще-то, Стас, я тебя сегодня не ждала.
– Ты не ждала… Сначала подкинула Булгакова, как неожиданно найденный самородок среди в тысячу раз переработанных ископаемых, а теперь она… не ждала… Да я сегодня целый день думал о Булгакове и его «Собачьим сердце».
– Ну вообще-то хорошо, что ты пришёл, а то сейчас мои мозги взорвутся.
Они прошли на кухню. Марина налила кофе и поставила на подставку с горящей свечой.
– И на чём ты остановилась? – спросил Стас, наливая себе кофе.
– На «похабной квартирке».
– Ты имеешь в виду квартиру профессора Преображенского? Ну какая же она похабная. Чистая, красивая, образцовая.
Марина смотрела на Стаса и подбирала аргументы. Чистую, красивую, образцовую квартиру Шарик называет похабной.
– Да! Стас! Даже Шарик, с гипофизом низшего уровня развития, понял, что квартирка похабная.
– Ну-у-у… если Шарик, тогда я тоже соглашусь… – съехидничал Стас.
Но Марина рогом упёрлась в свою позицию, как матадор на корриде.
– Михаил Афанасьевич создал образ Шарика, чтобы вскрыть пробоины истины. Шарик – бездомный пёс. Но именно он увидел, как важные посетители своими пороками «наследили» в чистой квартире профессора. Автор смывает лоск элиты и обнажает их истинность и безнравственность поступков.