Сгусток Отроков

Чернухин Лев

— Ты знаешь, я всегда…

Майя замолчала, не находя слов.

— Я всегда пыталась быть сильной. Но теперь… теперь я чувствую себя живой. Я не знаю, что с этим делать, но я хочу испытать это снова. Ну, я имею в виду не совсем так, но… Не всё вместе.

Её слова были откровением, но не в том смысле, в каком она привыкла быть уязвимой. Она открывалась, но не чтобы показать свою слабость. Она открывалась, чтобы почувствовать, что её желания и эмоции — это не просто остатки её прошлого, а нечто настоящее. Это было освобождение. И Даг это понимал. Он кивнул,

и в этом жесте было всё. Не нужно было слов, не было лишних объяснений. Он был с ней, и она знала это.

Майя слегка отступила, её взгляд метнулся в сторону шатра, где сидели остальные. Она не спешила возвращаться, не спешила стать частью этого нового этапа. Но почувствовала, что уже не та, кем была раньше. Что-то изменилось в ней. И в этом моменте, среди всех этих звуков и движений, она почувствовала, что её место здесь.

— Ты-то как, Нэл? — неожиданно спросила она.

Её взгляд был лёгким, но всё ещё немного растерянным, как будто она пыталась понять, как всё это повлияло на неё. Но уже не с тем напряжением, как раньше.

Я встретился с её взглядом, и в нём было нечто новое — освобождённое. Хотя мы с Майей давно были друзьями, я не мог не заметить, как она изменилась. И я тоже, может быть, изменился. Мы все, кто пережил этот опыт, становились участниками чего-то глубже, чем просто свидетелями.

Я молча ответил взглядом, и в этом молчании было всё. Мы теряли границы, но находили нечто важное — понимание, настоящее, простое, как прикосновение.

Майя снова повернулась ко мне. В её глазах было не только растерянность, но и что-то тревожное, как будто она искала не ответы, а возможность хоть немного понять, что происходит. Мы с ней давно знакомы, и для нас это был совершенно новый опыт.

— Нэл…

Её голос звучал тихо, с напряжением.

— Ты чувствуешь, что это что-то большее, чем просто… ну, это всё?

Я взглянул на неё. Она для меня как открытая книга, и я знал, что ей нужно не объяснение, а поддержка. Но как помочь, когда сам не понимаешь, что произошло? Я сам не готов признать вслух, что всё изменилось. Не знал, что сказать.

— Не знаю. Может, да. Или ничего особенного… Наверное, не всё стоит объяснять, Мэй.

Она немного кивнула, но в её глазах остался вопрос. Она не искала решения, скорее искала уверенность в том, что её чувства не беспочвенные, что это не случайность.

Амрит подошла с той лёгкой уверенности, которая заставляла её казаться немного чуждой всему этому «трагедийному». Она была здесь, но в то же время как будто не здесь. А мы все, наоборот, были поглощены тем, что только начинали понимать.

— О, Майя, ты чего? Не переживай, всё нормально.

Её улыбка была лёгкой, и с ней как будто разгрузился воздух шатра.

— Странно, да. Но не конец света. И ты не одна в замешательстве, поверь. Повеселились — и ладно!

Майя слабо улыбнулась. В её глазах ещё оставался вопрос, но теперь она знала, что переживать всё в одиночку не нужно. Здесь были и другие, такие же сбившиеся с пути.

Я оглянулся на остальных. Все сидели и разговаривали, но в воздухе висело что-то

необычное. Это точно не обычные посиделки у костра. Все что-то чувствовали.

Даг сидел в стороне, опираясь на шатёр. Он был здесь, но как будто не с нами. В его взгляде была пустота. Так всегда: он молчит, а ты не знаешь, что у него внутри. Кажется, не переживает, но ты чувствуешь, что в его молчании есть целый мир.

Майя нашла его взглядом. Я заметил, как её лицо напряглось. Она чувствовала, что случившееся не даёт ей покоя. В её растерянности было что-то новое — влечение. Это влечение пугало её, но вместе с тем оно делало её чувства более сложными, чем раньше.

Она прислонилась поближе к задумавшемуся Дагу.

— Эй, ты как вообще?

В её голосе не было тревоги, но в её взгляде было что-то, что заставляло его нервничать. Между ними было нечто большее, чем просто недавний интим.

Даг молчал несколько секунд, как всегда. Он был медлителен в словах, быстр в молчании. Его взгляд метался по сторонам, как будто он хотел исчезнуть.

— Ничего. Нового. Ничего. Не изменилось. Наверное.

Он пожал плечами, как будто это что-то объясняло. Он был ошарашен и потерян. Не знал, что делать с тем, что произошло.

— Ничего нового. Наверное.

Майя смотрела на него с лёгкой досадой. Она ожидала другого ответа, а он разочаровал её своей пассивностью. Но, может, ей было проще. Мы хотя бы знали друг друга давно, могли мыслить сложно, а Даг не был к этому готов.

Для неё главное было не то, что он сказал, а что с ним можно оставлять всё на поверхностном уровне. Не углубляться в эти вопросы.

— Ну ты даёшь, — пробормотала она, и напряжение немного спало. Не из-за его ответа, а потому что она поняла: с ним не будет «сложных» разговоров. Он не пытался ничего разрушить, он просто был собой. И это значило, что не нужно искать смысл в том, что происходило.

Майя снова перевела взгляд на Кристину. Та сидела немного в стороне, её лицо скрывалось за личиной легкомыслия. Она не столько скрывала свои переживания, сколько пыталась понять, что всё это значит для них.

— А ты как?

Майя снова задала этот вопрос не столько в поисках ответа, сколько чтобы получить хоть немного утешения.

Кристина взглянула на неё коротко и пожала плечами.

— Что сказать… Я всё понимаю. И ты понимаешь, что ничего страшного не случилось, да? Все немного в шоке, но это не повод начинать драму. Всё нормально. Слушай мудрого Дага. Было и было. Живём!

Майя слабо улыбнулась. В её голове ещё не всё упорядочено, но теперь она знала, что переживать всё в одиночку не нужно. Мы все, кажется, немного потерялись, но теперь понимали, что искать смысл не всегда нужно. Просто нужно пережить и двигаться дальше.

Я посмотрел на неё: на этот раз, кажется, она хоть немного начала понимать, что искать смысл — не единственный способ справиться с ситуацией. Это просто новое ощущение. Но без трагедии.

— Мэй, старушка, ты же знаешь, что изменилось только то, что мы все начали смотреть друг на друга немного… по-другому?