Сгусток Отроков
Шрифт:
Лея и Люк — два найденыша. Без имени и без прошлого. Прятались, словно загнанные звери, на чердаке одного из домов в центре Беззакония. Удивительно, как они выжили. Еще более удивительно, как меня не прибили, когда на них случайно наткнулся много лет назад, снуя тут и там. А ведь у них почти получилось. Словно в старом кино «Один дома», все их жилище оказалось окутано хитро сплетенными ловушками, смертоносными капканами и прочей подручной защитой. Пока не разговорили и не вывели их из состояние одичалости, все думали, что они брат и сестра. Да и на лицо схожи. И имена я дал каждому соответствующе. Балдел
А их самые близкие друзья…
Короткостриженная Астер — убийца. Самая натуральная, натасканная с детства. С очень раннего детства, бандитами. И даже не Джорджи, который довольно-таки цивилизован, если его образ жизни вообще можно так называть.
Бандитами пустоши. Дитя, взрощенное по законам: «Убей или будь убита», «Выживает сильнейшие и наимерзейший». Ее привел Отец в свою самую последнюю вылазку. Сколько ей было… Лет десять-двенадцать? Сложно считать возраст, не зная четких мерил времени. Пять лет назад, Лею с Люком примерно тогда же нашел.
Без понятия, как отец в своем возрасте умудрился с Геной выжить в рейде учебном, попав в засаду гамадрилов, но вот результат. Привел бойкую девчонку. Всю в крови и грязи. Без единой слезы.
«Что случилось, Отец?!» — с испугом спросил я тогда.
«Привел нам новую гостью! Знакомься!» — как всегда на позитиве, подтолкнул он девчонку ко мне.
«Астер…» — без настроения пробормотала тогда еще не остриженная, с длинноволосой шевелюрой юная блондинка.
«Нэл…»
Отец не вдавался в подробности. Сказал лишь, что она помогла «устранить угрозу и нападавших».
Астер добавила мне уже после: «Нападавшие и угроза — были свои. Но это не мой путь. Мне надоело быть с ними. Надоело всех убивать. И их образ жизни…»
Гена поделился, что все очень странно: «Нас окружили десятком. Начали вымогать всяко разное, а затем… Вспышка. Я отключился. А очнулся — в окружении трупов. И их количество- куда как больше, чем число нападавших сначала. И твой отец, присев на колено, о чем-то тихо говорил с этой девочкой. Что он, что она — все в крови. Чужой. Не своей.»
Когда-нибудь, Астер. Когда-нибудь ты все мне расскажешь. Надеюсь.
Майя засмеялась и с укором вздохнула на слова Хиро… Прошлое Майи, наверное, грустнее всего. Грустнее — неверная интерпретация. Даже помыслил — и тут же кулак сжался, а внутри закололо. Печальнее. Ужасающе. Невыносимо.
Отец бедный девочки Генри — полный псих, живший некогда в Бахчисарае в нашей «крепости», среди нас. С виду обычный. Я в детстве много раз угощался от него конфетами, гулял под присмотром, вместе с Майей играл и дурачился, рос… Вместе с Фрэнком. Тогда она еще была Фрэнком. Или «Фрэнсис» — как ее назвал безумец при рождении, уже тогда вынашивающий свой чокнутый
Ее бесхребетная тварь отец решил повторить эксперимент из «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Книгу я прочитал уже спустя несколько лет в библиотеках Единства, после того, как падлу четвертовали за косой взгляд и пьяную обиду в городке Беззакония Джорджи и сотоварищи, еще даже не зная, что он творил с собственной дочерью. Если бы знали… Так легко бы он не отделался. А ведь тогда еще несколько дней все скорбели… Пока сироту «Фрэнка» не приютила к себе Госпожа Милоу и не заметила очевидного фактора. А затем, перевернув апартаменты усопшего, обнаружили «Тайную Комнату».
Точь в точь, следуя книге, Генри давал дочери мужские половые гормоны, чтобы экспериментально узнать, превратится ли его дочь в мальчика. Гребанный псих.
Благо, его жизнь прекратилась прежде, чем он окончательно смог поломать психику девочке…
Поверить до сих пор не могу, как, бывает, влияет Мутаген на мозг у людей. Как можно сотворить такое… И как книги — могут влиять на поведение. Он возвел ей алтарь, поклонялся. Буквально. Также и столбы жертвенные, и своеобразный циферблат с осами… Все, как «в любимой книжке». Человек поехал крышей основательно. А со стороны был — совершенно нормальный. Столько лет…
Сколько таких душевнобольных за всю историю? Как много убийц и психопатов черпали свое вдохновения в книгах?
Еще сложнее поверить, что эту книгу включали в свое время в сотню лучших книг двадцатого века. И многие такие книги безумия — ценили и глубоко уважали.
Мне не понравилось совершенно. Даже если не учитывать, что впоследствии узнал о факте, что бедная Майя — жертва воплощения тех идей в реальность.
Просто отвратно.
Но читать-то было интересно! И в список советов от Единства, читателей и критиков прошлого включена… А концовка… Концовка родила на свет психа Генри, измывавшемся над организмом дочурки половину ее жизни.
Сейчас Майя улыбается и наслаждается жизнью, лучами солнца и пением птиц. Симуляция и реабилитация с препаратами творят чудеса. Ну, творили.
Может, зря мы уехали от цивилизации? Вопросом задаюсь все больше и больше. Раньше такое не волновало. Эгоизм и самоуверенность в бесконечной правоте себя самого больше брали верх. И куда это нас привело? Ладно. Посмотрим. Что уж сидеть рефлексировать.
Если уж симпатяга Афоня без рефлексии последние годы ест со всеми, как ничего не бывало — то мне уж тем более стыдно.
Ведь у парня в семье традиции, ценности и меню сложились… «особые».
Сначала ничего не предвещало беды. Жил, как и все в трейлерном парке, не тужил, развивался. Однако Мутагеном штырануло и по его родителям. Некогда благополучная, по его словам, семья — превратилась в безумных каннибалов. Сначала мать. Затем отец. Старший брат, сестра, одна и вторая… В него самого пихали «жареное свежее мясо», купленное на рынке в Беззаконии, но парня знатно тошнило после сытного ужина.
Да и ладно, в принципе, каннибализм — не особо новое явление в нашем мире. Но вот начинать есть своих близких… Это что-то новенькое. В один вечер, накачав снотворным «деликатесы», родители усыпили детей. А проснулись Афоня с братом и сестрами — уже в ржавых клетках.