Шабаш Найтингейл
Шрифт:
С тех пор, как брат завел себе пушистого рыжего фамильяра, его магические способности возросли в степени, несоизмеримой с его возрастом. А в сочетании с любопытством и неуемной энергией все вместе представляло собой совершенно неконтролируемую взрывоопасную смесь. Морган проглатывал одну за другой книги по чарам в домашней библиотеке и даже порывался сопровождать крестного на его работу, где мог бы добраться до гораздо более серьезных учебников и гримуаров. Он все меньше хотел ходить в обычную школу с детьми из Хэксбриджа, куда нельзя
– Ему бы завести хоть одного настоящего друга, с которым он мог бы делиться своими идеями… Все, что происходит с ним, – это от скуки и недостатка общения со сверстниками, – вздыхал Ричард в те моменты, когда не отчитывал подростка за проступки и не был на него сердит.
В прежние времена дети аристократов могли дружить только с равными себе по положению. И даже тогда, когда знатные семьи стали на Нью-Авалоне вымирающим видом, положение вещей мало поменялось. Дрейк сам видел, как дети бывших колдунов и ведьм, еще год назад считавшихся низшим сословием, не хотели принимать Моргана в свои компании. Вот тот и бесился от одиночества, и последствия его выходок с каждым днем становились серьезнее.
Танцующим беконом этим утром, разумеется, не ограничилось.
В то время, когда за столом разворачивалась обычная уже перепалка между крестным и Морганом, сама скатерть постепенно начинала напоминать место страшной битвы.
– Просто в столовой всегда так уныло… – бормоча себе под нос, оправдывался Морган, – …вот мы с Пампкином и подумали…
– Не приплетай кота к своим проделкам! – гневался Ричард. – Он всего лишь животное, пусть даже и волшебное, и его мышлению далеко до человеческого! И что это значит – «в столовой всегда так уныло»?! Здесь нужно принимать пищу, а не…
Клубничный джем юркой гусеницей вылез из хрустальной вазочки и зачем-то пополз в сторону кофейника, оставляя за собой яркий красный след, яйца принялись летать туда-сюда, набирая скорость, сталкиваясь друг с другом и разбиваясь о стены и картины на них. Тарелки разом встали ребром и покатились в самоубийственном решении спрыгнуть с края стола, тосты затеяли между собой смертельные бои, а бекон вдруг оскалился, намереваясь вцепиться Дрейку в руку. Жидкий желток стекал по старинной масляной живописи…
Тут уже и слуги сообразили, что дела плохи. Дворецкий Гиллан взмахнул рукой в попытке остановить чары, но ничего не поменялось. Вскочив, Ричард, явно забывшись, второпях выпалил какое-то слово на неизвестном языке и прищелкнул пальцами, смешивая вербальную и импульсивную магию. Но и это не возымело эффекта.
– Морган, прекращай уже доводить крестного, – шепнул брату Дрейк. – Если пообещаешь не громить дом хотя бы до послезавтра, я отведу тебя на экскурсию в дворцовую библиотеку.
– Ну ла-адно, – протянул мальчик, на которого зрелище производило очевидно позитивный эффект, и, повернувшись к коту, скомандовал: – Пампкин!
Кот-фамильяр увеличился
Хаос остановился в одну секунду. Яйца и тарелки с грохотом попадали на пол, разлетаясь осколками, бекон и тосты оказались разбросаны по скатерти. Все было в ошметках еды – и мебель, и одежда, и волосы… Наступила немая пауза, когда домочадцы и слуги лишь переглядывались, мысленно выдыхая. И в этой тишине послышался отчетливый стук в парадную входную дверь.
Невозмутимо стряхнув с лацкана строгого черного пиджака осколки яичной скорлупы, дворецкий отправился открывать. Лакеи чарами вызвали метлы, тряпки и ведра, собираясь начать уборку, и завтрак по всем признакам был окончен, так и не начавшись. Ричард выглядел сердитым и не спешил отдавать какие-либо распоряжения. Один лишь Морган улыбался.
– А классные все-таки вышли чары? – спросил он, поглаживая запрыгнувшего к нему на колени кота, вновь ставшего милым домашним пушистиком. – Я сам их придумал! Так и назвал – «Едо-магия»!
– Морган! – совсем уж грозно прервал его крестный. – Если ты думаешь, что и в этот раз тебе все сойдет с рук… Ты не выйдешь отсюда, пока не уберешь…
– Мистер Далгарт, к вам посетитель, – негромко обратился к Дрейку вернувшийся в столовую дворецкий. – Я проводил его в гостиную.
Вздохнув, Дрейк скинул с себя неприглядного теперь вида толстовку, оставшись в почти не пострадавшей серой футболке, и отправился встречать неведомого гостя. Он был рад покинуть столовую под любым предлогом, пока и его не заставили прибираться.
Все же гость оказался не таким уж неведомым, а вполне ожидаемым. Подобный вывод Дрейк сделал, только зайдя в большой зал с камином. На одном из диванов, возле жаркого огня сидел Джон Киф.
Управляющий клуба Рейвен снял пальто, небрежно накинув его на подлокотник, и выглядел по обыкновению безмятежно и расслабленно. Он сидел, закинув ногу на ногу, в своем традиционном клетчатом костюме и с легкой улыбкой на лице, которая могла показаться незнающему человеку искренней, осматривался вокруг. Когда он увидел Дрейка, улыбка стала шире, и мужчина со всей присущей ему энергичностью вскочил с места для приветствия.
– Доброго тебя дня, средний Далгарт, – сказал он, протягивая руку и оглядывая его с ног до головы. – Хотя, кажется, начался он не слишком обыденно?
Дрейк опустил взгляд и заметил на своей футболке пятно, оставленное разбушевавшимся завтраком.
– Дворецкий тоже выглядел довольно… м-м-м… непрезентабельно, – добавил Джон Киф с хитрецой в голосе. – Кажется, вашего младшего брата зовут Морган, не так ли? И у него есть весьма примечательный кот…
– Вы пришли, чтобы поговорить о Моргане? – довольно грубо перебил его Дрейк, отвечая между тем на рукопожатие.