Shadowrun. Город Ангелов

Гарретт Эли

— Для такого крупного парня, каким был я, другого выбора и не оставалось. Слишком подвижные виды спорта мне были недоступны, и я выбрал кикбоскинг.

— Именно тогда и проявились ваши магические способности?

— Да. Когда меня в первый раз поставили в спарринг.

— Сколько вам тогда было и сколько вы весили?

— Мне тогда было года четыре или пять. А весил я уже более пятидесяти килограмм. Для такого возраста это в два раза больше нормы.

В зале кто-то присвистнул.

— И это были ещё цветочки. С взрослением мой

вес возрастал в геометрической прогрессии, отрываясь всё дальше и дальше от нормы. Но пробуждение магии перевернуло всё с ног на голову. Если раньше я был фриком, то теперь тренера прочили мне большое будущее в супер тяжёлом весе. Я развивал волю для магических способностей и тренировал тело ещё усерднее. Я кайфовал от такой жизни, пусть со здоровьем у меня и были проблемы. Но мне нравилось.

— Всё изменилось, когда вы превратились в монстра? — Мэтти сказал последнее слово так, будто хотел посочувствовать боли Декса.

— Нет. Это произошло за пару лет до моей гоблинизации… — Декс решил не обращать внимания на слово «монстр» и не вдаваться в ксенофобскую полемику, которая за этим бы последовала.

— Простите, мистер Бренн, но вы не могли бы впредь говорить «превращение»? Некоторые могут счесть слово на букву «г» неприемлемым.

Декса начали выводить из себя двойные стандарты этого скользкого ведущего. Он явно хотел отыграться на нём за поражение Ларри и всеми силами старался вывести Декса из себя. Хобгоблин посмотрел по сторонам. Нигде не было охраны, которая готова была на глазах всего города заломать Декса. Вокруг вообще никого не было. Ни охраны, ни суфлёров. Яркие прожекторы не давали увидеть зрителей в студии и операторов за камерами. Казалось, что кроме Декса и Мэтти в студии нет никого.

Явно специально распорядился, чтобы усыпить мою бдительность. Нет, Мэтти, сегодня ты будешь играть по моим правилам.

— Вы называете хобгоблина монстром, и после этого заявляете о ксенофобии? — усмехнулся Декс.

— Это точно! — выкрикнул всё тот же одинокий голос из зала.

У меня появился первый фанат.

— Значит, вы говорите, что за пару лет до вашего превращения у вас случилась проблема с ногами? — ведущий сделал вид, что не слышал замечания Декса.

— Именно, — ответил хобгоблин, сообразив, что ничего не говорил Мэтти про ноги. Наверно, узнал у Сциллы и Фрэнка. — Из-за травмы мне пришлось несколько месяцев пролежать в кровати. Тогда я набирал вес буквально на глазах, и в возрасте пятнадцати лет весил больше взрослого тролля.

— Как вам удалось справиться с этим? — участливо спросил Мэтти Джонсон.

— Благодаря магии, сосредоточенным медитациям и узнаванию мира через матрицу. Но в первую очередь, конечно же, моим друзьям — Сцилле и Фрэнку. Привет им из Лос Анджелеса! — Декс улыбнулся и помахал в одну из камер. Только тут он понял, что левой кисти у него нет. Её же отгрыз Медведь. Как он мог забыть об этом?

— Это

те, с кем вы учились в школе, а потом начали бегать в тенях? — Декс пристально взглянул на вальяжно раскинувшегося в своём кресле ведущего. О беге в тенях все знали, но никто и никогда не говорил об этом по триду. Большинство заказов для бегов приходило из корпораций, а выносить их грязное бельё на всеобщем обозрении означало конец карьеры для любого. Но казалось, что Мэтти это нисколько не волновало. — А это правда, что когда вы вернулись в школу уже в новом виде, вы избили и сломали учительский стол одним из учеников за то, что он сказал «чёрт, а Декс теперь стал ещё уродливее»?

Откуда он всё это знает?

— Да.

— Вы были злы на то, что он сказал правду?

— Нет, я был просто зол. Гоблинизация…

— Превращение, — поправил ведущий.

— Гоблинизация, — с нажимом повторил Декс, — вернула мне жизнь. Я был счастлив, как никогда. Мне было наплевать, как я выгляжу, если я снова мог жить полноценной жизнью. Но это были не только внешние изменения, но и внутренние. Если до этого я был спокойным и мирным парнем, который просто хорошо дрался, то теперь я будто стал неуправляемым. Док Гоуз говорит, что это связано с изменением гормонов в моём теле. Я стал более вспыльчивым и агрессивным, и первое время ничего не мог с этим поделать.

— То есть, если раньше вы боролись с собственным телом, то теперь начали бороться со своим новым характером? — метко отрезюмировал ведущий.

— Да, — Дексу никто раньше не приходила эта мысль в голову. Надо добавить её к той, про удар.

Снова стук металла о металл одинокой пары рук в зрительном зале.

— Хм, — Мэтти карикатурно потёр подбородок, — а потом, получается, вы вместе бегали по теням шесть лет. Но вы бросили своих друзей после того, как они вышли из дела, и сбежали в Лос Анджелес за новой жизнью.

— Это неправда! — выкрикнул Декс. Сердце резко забилось от обиды.

— После того, как они начали жить нормальной жизнь и работать на корпорацию Ренраку вы обиделись, — Мэтти Джонсон не спрашивал. Он знал. Он будто сканировал подсознание Декса, доставая оттуда факты, в которых хобгоблин не хотел сам себе признаваться. Тон ведущего резко стал пренебрежительным. — Они не захотели жить так, как ты. Они посмели пойти против твоего видения жизни, Пуля. Значит, тогда-то ты и стал монстром.

Раздались одинокие металлические аплодисменты. Декс снова взглянул в зрительный зал. Прожекторы выключились и больше не слепили Декса. В зале сидел единственный зритель — тролль в гавайской рубашке. Лицо его было разбито и по нему струилась кровь. В своих аугментированных руках он держал две тонкие палочки, сантиметров по сорок в длину. На эти палочки была насажена ещё одна пара кибернетических кистей, которые и производили металлические аплодисменты.

Декс посмотрел на правую кисть. Её тоже не было.