Шаг в небеса
Шрифт:
– Товарищ военврач, - сказал как-то начальник лётной части доктору в пенсне, примчавшемуся забрать в лазарет комэска Всполоха, - вы лучше возвращайтесь к себе. Не пройдёт и двух дней, как у вас будет достаточно работы. Вы ведь не забыли, что к Соловцу идут люди из Берестья. А среди них очень много раненых. Стоит ли отвлекаться на царапины Всполоха.
– Да вы понимаете, что раны Всполоха весьма опасны!
– воскликнул врач, сдёргивая с носа пенсне и принимаясь энергичным движением протирать их.
– Ему нужно полноценное лечение и постельный режим.
– Товарищ военврач, -
Возмущённый врач водрузил пенсне обратно на нос и с самым решительным видом отправился обратно в сторону крепости. Флегматичные фельдшеры последовали за ним.
– Вас всех, товарищи военлёты, - обернулся врач, окунув всех нас взглядом поверх пенсне, - скоро придётся лечить от истощения. И нервного в том числе.
И, почувствовав себя, наверное, победителем, удалился.
– А ведь это лучший хирург, - сказал Лешек.
– Его из самой столицы сюда направили. За два поезда до вас приехал. В Медико-хирургической академии преподавал. Теперь вот его к нам направили. На усиление, так сказать.
– В Берестье старший военврач тоже из Академии, - сказал стоявший тут же летун Баташ, отличающийся тем, что знает всё и обо всех.
– Профессор и доктор медицинских наук. Светило, в общем, какое-то.
– Надеюсь, он идёт к нам, вместе с остальными отступающими из Берестья, - вздохнул Лешек.
– Врачи нам скоро понадобятся. Очень скоро.
Лешек летал с нами. Он совершенно забросил остальные дела. Лётная часть существовала практически сама по себе. Все полагались на своих непосредственных командиров. Ведомые на ведущих. Те - на командиров эскадрилий. Механики - в основном друг на друга.
Среди них, вообще, царил натуральный обмен. А дважды в день они собирались и отправлялись, как стали вскоре шутить, в налёты на крепостной склад. Тогда работники хозобеспечения Соловца занимали круговую оборону, и у них начиналась своя война. За каждые винт, болт или гайку. Однако запасы крепости стремительно таяли.
– Скоро нам летать будет не на чем, - сказал как-то Лешек.
– Это мне комендант так говорит. И уже не первый день.
– А Китобои?
– спросил тогда у него я.
– Раз в два дня от них приходит корабль, загруженный запчастями, - ответил начальник лётной части.
– Об оплате Бронд пока молчит. Комендант уже смеется, что ему останется только пулю в лоб пустить, когда командор Китобоев предъявит за всё счёт.
Я не стал тогда говорить, что пулю любой из нас может куда быстрее получить от блицкриговцев.
А их с каждым днём только прибывало. Нас же становилось всё меньше.
Теперь мы могли атаковать врага только, когда уже заходил на колонны отступающей пехоты. Сваливались с большой высоты. Именно поэтому особенно любили облачность. Одна две коротких очереди - десяток зажигательных патронов из обоих пулемётов, и блицкриговские аэропланы валятся на землю, объятые пламенем и исходящие дымом. И вскоре нас стали поджидать группы истребителей прикрытия. Они дрались с
– Значит так, - сказал нам на ночном собрании Лешек, - надо что-то придумывать. И чем скорее мы придумаем, что делать, тем дольше проспим.
Погода стояла просто жуткая. Низкая облачность, то и дело сыпавшая мелким дождём. Тут и днём-то не особенно налетаешь, а уж ночью - так и подавно. Если и взлетишь, сделаешь круг, то обратно на лётное поле дорогу можно уже и не найти. Значит, получится поспать немного дольше, чем ремонтируют и заправляют аэроплан. Однако в этот раз у начальника было к нам серьёзное дело. Пора было уже что-то решать со сложившейся в воздухе ситуацией. Мы теряли людей и аэропланы, а ведь до осады ещё дело не дошло. От обсуждения были освобождены лишь те, кто только вернулся из вылета.
– Прошу высказываться, товарищи военлёты, - подбодрил нас Лешек.
– Не спать, товарищ Баташ! Пните его кто-нибудь. А то он никак не проснётся. Полтора часа спать по нынешним временам и без того непозволительная роскошь.
Баташ встрепенулся от хорошего пинка в голень. Закрутил головой со всклокоченными волосами.
– Говори давай, - рявкнул ему прямо в ухо Всполох.
– Все тебя ждут!
Все, несмотря на общее не самое весёлое настроение, принялись прятать улыбки. Очень уж смешно выглядел всезнайка Баташ с широко распахнутыми со сна глазами и вихрами, торчащими в разные стороны.
– А надо и нам также!
– неожиданно для всех выпалил он.
– Заходить двумя группами. Одна идёт на прорыв к "Шмелям" и "Трутням". А вторая - прикрывает её.
Улыбающиеся военлёты, и я в том числе, уставились на него. Мы, конечно, не считали его дураком, но вот так, сходу решить проблему, над которой собирались биться едва ли не до самого утра. Да ещё и спросонок. Это надо быть гением, по меньшей мере.
– Спасибо вам, товарищ Баташ, - произнёс Лешек.
– Вы дали нам время выспаться.
– Все уже хотели подниматься, чтобы отправиться на боковую до хорошей погоды, но ни тут то было.
– Погодите, товарищи, - остановил нас начальник лётной части.
– А разрабатывать тактику воздушного боя с учётом предложения товарища Баташа?
Мы начали рассаживаться обратно. Быть может, спать нам придётся не так долго, как казалось только что.
В очередной патруль над отступающими колоннами, мы полетели уже новым порядком. Тяжёлые аэропланы и штурмовики летели в нескольких десятках метров ниже нас. Мы же, на оставшихся безразгонниках, буквально нависали над ними. Старались прятаться в облаках. В этот раз нам сопутствовала удача. Облачность была довольно низкая и очень плотная. Если так продлиться подольше, мы сможем на сей раз сильно потрепать врага. Но в первую очередь для этого нам всем нужна железная выдержка.