Шаг за грань
Шрифт:
Крутой, пусть и ожидаемый в глубине души поворот в череде несущихся галопом событий. Мое давнее увлечение оккультными трактатами, чьи создатели большей частью забылись во тьме веков, Таро Висельника, да и Клим с Ханной отнюдь не чужды тому, что считается выходящим за грани материального мира… Не есть ли это главная причина, почему граф обратил на нас свое пристальное внимание, да еще и помогает? Хотя слово «помощь» пока что остается под вопросом.
— Не главная причина, но одна из. — Прозвучавшие слова подействовали на меня не хуже, чем на простого человека воткнутая в спину иголка. Пусть я и постарался удержать лицо, но боюсь, что не совсем получилось. — Я не рассчитываю пока что на доверие, великолепно понимая, что оно не приходит быстро
— Смотря насколько велики ставки, — пробурчал вечно недовольный Ханна.
— Разумное сомнение. Но я готов дать слово чести, что сказанное мною является правдой. А я такими словами не бросаюсь… Риск? Да, он присутствует, но уж кому-кому, а вам к нему не привыкать. К тому же ваши новообразовавшиеся враги не остановятся, пока не достигнут результата, то есть смерти. Смерти всех четверых.
— Чем же мы им так насолили?
— Одним фактом своего существования. Им не нравится, когда появляются люди, готовые жестко и быстро реагировать на угрозы со стороны окружающего мира, к тому же ведущие себя полностью независимо от принятых стереотипов и шаблонов. Да, таких не так и мало, но большинство из них не пытаются проникнуть в области, запретные для посторонних. Мистические знания — одна из таких областей… Обычно их ставят перед выбором — сотрудничество или уничтожение, но по отношению к вам это не подходит.
Разом посерьезневший Висельник еще с первых слов графа вновь начал возиться с колодой, на сей раз предпочтя использовать исключительно Старшие Арканы. Одна карта, вторая, третья… Судя по лицу, выпавшая комбинация оказалась несколько неожиданной, но не невозможной.
— Верховный Жрец, Башня, Дьявол, — полностью бесстрастным тоном сообщил Висельник. — Граф, вы есть первая карта или последняя?
— С какой стороны посмотреть. Не слишком я силен в Таро, но уважаю его как систему, способную связать разум опытного хозяина с нитями мира… Вы ведь знаете, что у каждого человека значения карт несколько варьируются в зависимости от того, в каком ракурсе он их воспринимает?
— Я догадывался об этом.
— Не удивлен. Взять хотя бы ваше прозвище, которое, несомненно, связано с картой Повешенного, или же просто Висельника. Кстати, Марсельское Таро иногда интерпретирует этот Аркан как Иезуита, и сие не столь далеко от истины. Карта двойственности, перехода одного в другое — и в то же время сохранение некоего паритета. Я ничего не упустил?
— Разве что детали, но их не стоит знать никому, кроме меня самого и близких мне людей. Извините, но вы, граф, не входите в их число, — с нарочито вежливыми интонациями прозвучал ответ. — Что же до выпавших сейчас Арканов, то в отношении их смысла я не слишком отошел от первоначального. Жрец при данных обстоятельствах скорее символ наших новых врагов, что тесно связаны с официальной церковью. Так что вы у нас проходите под этим псевдонимом…
Башня и Верховный Жрец вернулись обратно в колоду, и в руке у Висельника осталась единственная карта — Дьявол. Антагонист Жреца, который у Висельника символизирует церковь и все так или иначе с ней связанное. Я перевел взгляд с карты на графа, пытаясь понять что-то из выражения его лица… Легкая улыбка, ни малейших признаков недовольства подобной оценкой.
Неплохо, очень неплохо. Если человек не возражает против того, что его считают представителем тех, кто ну никак не состыковывается с религией Империи, да и вообще с любой другой — это само по себе говорит о многом. А тут еще и действительно впечатляющие мистические возможности. Есть о чем серьезно задуматься, ох как есть! И что выходит? Прямая угроза со стороны церкви или же неких тесно с ней связанных персон. Но тут еще Башня между Жрецом и Дьяволом… Крушение, потери, жертвы, прочие моменты, неразрывно соединенные
— Вернемся к нашим делам, господа, — граф сменил тон, и теперь в его голосе преобладали деловые нотки. — Как ваши дела с Мереяславским и кто, в конце концов, этот субъект, занимающий довольно значительную часть прихожей?
— Дела. Дела довольно паршивые, причем по причинам, которые мы не всегда можем понять, не то что предотвратить.
Рассказ о произошедшем с нами за этот еще даже и не закончившийся день получился довольно долгим, но граф точно никуда не спешил. В основном говорил я, иногда пару фраз вставлял Ханна. Клим и Висельник отмалчивались, предпочитая пока что остаться несколько в тени.
— Насыщенный событиями денек у вас выдался, — заметил Черепанов после того, как я закончил описанием того, как мы прибыли сюда. — И, как я понимаю, вопросов не в пример больше, нежели ответов на них?
— Да уж… И без ответов мы останемся слепыми в безумном лабиринте. Вы же, граф, явно знаете ответы если и не на все вопросы, то уж точно на большую их часть. Так что будьте любезны поделиться своими знаниями.
— Согласен, кое-что открыть не только можно, но и нужно, — согласился с моими требованиями граф. — Думаю, вы уже догадались, что ваши загадочные враги являются людьми, тесно связанными с церковью. Церковь и сама по себе является могущественной организацией, но вам видна лишь верхняя, надземная ее часть. Однако есть и другая, гораздо более опасная, которая не стремится к огласке своего существования, предпочитая действовать скрытно, но с большой эффективностью. Пару веков назад они все же иногда проявляли свое присутствие, но потом в силу некоторых весомых причин было решено, что простому люду не стоит знать кое-каких граней бытия.
Сложно поспорить, да и ни к чему. Тем более что я уже понял, куда клонит мой собеседник. Намеки довольно прозрачные, для их расшифровки не нужно обладать особыми способностями, требуется просто-напросто неплохое образование да умение сопоставлять элементарные факты.
— Неужели инквизиторские времена неистребимы? — невесело улыбнулся Висельник.
— Все движется по привычной траектории. — Граф пальцем провел в воздухе окружность, а потом и еще одну. — История нашего мира движется по спирали, и каждый виток хоть и отличен от предыдущего, но в основных моментах совпадает. Уроборос, или же просто змея, глотающая свой хвост. Но я несколько отвлекся… Надеюсь, вас не пугает принадлежность противника? По лицам вижу, что не пугает. Иного я и не ожидал. Неприятно то, что за вами уже начали охотиться не марионетки врага, а непосредственные исполнители, пусть и самого низкого ранга.
— Мы для них столь ничтожны?
— Я бы не стал высказываться столь жестко, Стилет. Но ты сам должен понять, что возможности твои и твоих друзей не слишком велики. Взять хотя бы мистическую составляющую знаний. Увы, но тут вы все не на высоте… Отвести глаза, выпотрошить незащищенный разум, немного улучшить возможности организма и прочие мелочи. Несколько знакомых слов, встретившихся в огромном фолианте, написанном на неизвестном языке, — это наиболее четкое определение ваших возможностей в сей области, господа. Говорю не в упрек вам. Просто не хочу внушать излишние иллюзии.
— Но поняв пару слов, можно расшифровать и остальное содержание книги.
— Верно. При достаточном количестве времени, которого у вас сейчас просто нет. Вполне вероятно, оно появится, да и помощь с моей стороны не окажется лишней. Я говорю это не из бескорыстного желания облагодетельствовать, а с точки зрения жесткого прагматика, которому нужны такие люди, как вы. Надеюсь вас это не шокирует?
Ага, как же! Саркастическая ухмылка никак не соответствовала последним из произнесенных слов, да и нас прекраснодушными романтиками не назовешь. Да и не место романтикам в тайной полиции, это место для циников высшей пробы. Ответа от нас и не требовалось, поэтому после короткой паузы Черепанов продолжил: