Шаги навстречу
Шрифт:
— По очереди, — с усилием, но с широченной улыбкой добавляет бабушка. — Он, потом я. Туда-сюда.
— Бабушка написала, что это стало самым важным напоминанием о том, что их взаимная любовь — главное сокровище.
Бабушка кивает. Сейчас в ее глазах стоят слезы счастья.
— Да, — решительно заявляет она. Потом берет меня за руку, на глаза еще больше наворачиваются слезы. — Мне так его не хватает, Эмили.
— Знаю, бабуля. Мне тоже его не хватает.
— Скоро мы встретимся, — шепчет она.
— Надеюсь, что ты еще поживешь.
— Нет, скоро
По дороге домой я спрашиваю у детей, сколько очков они заработали за третью неделю.
Пока Энн с Бри вытаскивают свои блокнотики, Кейд быстренько раздает пару комплиментов сестрам, чтобы увеличить свой счет.
— Бри, а я говорил сегодня, как сильно тебя люблю? И волосы у тебя сегодня уложены красиво — не слишком пышно, как обычно.
— Вот это да! Спасибо, — отвечает она.
— Энн, тебя я тоже люблю. Ты умная, и смешная, и красивая, и… умная.
— Дважды умная, да? — смеется она. — Наверное, я на самом деле очень умна. Спасибо, Кейд.
Кейд быстренько делает несколько пометок в блокноте, потом все подсчитывает.
— Все готовы огласить счет? — спрашиваю я.
— Я готов, — восклицает Кейд. — Девяносто, тютелька в тютельку. — Глядя на сидящих по обе стороны он него сестер, он добавляет: — Попробуйте перебить.
— Попробую, — говорит Энн. — У меня сто два.
Я вижу разочарование на лице у Кейда, но уверяю, что он еще может догнать сестру, ведь впереди целый день.
— Бри? — интересуется Делл. — А у тебя?
Бри так и сияла, до того как Энн с Кейдом огласили свои результаты. Однако сейчас она приуныла. Я уверена, что дочь вот-вот разрыдается.
— А мне обязательно говорить?
Делл сидит за рулем, поэтому не видит выражения ее лица.
— По-моему, это будет честно, — отвечает он ей. — Чтобы Энн и Кейд знали, что им нужно делать, чтобы выиграть у тебя. Разве не ты уверяла всех, что на этой неделе выиграешь обязательно?
— Да, но… я все провалила. — Слеза срывается с ее ресниц, течет по лицу и падает на колени.
— Все в порядке, Бри, — пытаюсь я ее поддержать. — Ты отлично справилась. Вы на этой недели отлично ладили с Энн и Кейдом — в этом и суть игры. Скажи, сколько ты набрала. Может быть, если потрудиться сегодня, ты сможешь их догнать?
— Тридцать три, — сквозь слезы шепчет она. Потом перелистывает блокнот на другую страницу и вырывает ее. — Держи Кейд, — говорит она, протягивая через Энн ему листок. — Это тебе. Тридцать четвертое очко.
Кейд несколько раз читает написанное, но выглядит озадаченным.
— Это что? Стихи?
— Подсказка, — отвечает она глухо. — Тебе понадобится металлоискатель.
— Бри… — произношу я, тянусь за сиденье Делла, чтобы коснуться ее колена. — Как это мило! Кейд, скажи-ка нам, что там написано.
Он молча читает послание про себя, потом наконец вслух:
— «Пират у стога сена, средь игл искать стремится, и там в песке найдется
Она кивает. И хлюпает носом. И вытирает нос, из которого сейчас течет. И слезы текут.
Делл поворачивает зеркало заднего вида, чтобы видеть дочь.
— Милая, ты очень внимательна. А почему ты сказала, что ты все провалила?
— Потому. После начала игры — когда мы перестали подсчитывать плохое — я действительно обрадовалась, что мы стали меньше ссориться, но я хотела сделать нечто большее, чем расточать комплименты налево и направо, как Кейд, или быть предельно вежливой и постоянно говорить «спасибо», как Энн. Потом мы стали тайком делать маленькие приятные вещи, например оставлять шоколад на подушке и убирать друг за другом постели, и это тоже было классно, но я не чувствовала, что делаю для Кейд и Энн нечто, что может сделать их счастливыми, понимаете? Действительно счастливыми. Поэтому я кое-что придумала, пришлось потрудиться; я по-настоящему была счастлива, когда готовила эти сюрпризы, но… наверное, много мелких поступков лучше, чем пара значительных, потому что я до сих пор проигрываю в этой игре.
— Ты не проигрываешь, — успокаиваю я ее. — Помнишь, мы все выиграем, если станем счастливее.
— Тогда почему я плачу?
— Плакать не стыдно, Бри, — говорит ей Делл. — Мне тоже раньше хотелось расплакаться, когда все получалось не так, как я запланировал. Это больно. Но того, что ты сделала для брата с сестрой, уже не отнять. А то, что ты сделала для Кейда, — самое приятное из всего, что можно сделать этим летом.
— Нет, не самое, — хнычет Бри. — Для Энн я сделала гораздо больше.
На секунду в салоне повисает молчание. Наконец Энн спрашивает:
— Бри, а что за «значительный поступок» ты совершила ради меня?
Она отворачивается и отвечает:
— Не хочу говорить.
Сначала я не могу понять почему, но внезапно Энн тоже начинает плакать. Потом отстегивает ремень безопасности, чтобы легче было обнять сестру, — Бри не сопротивляется.
— Это была ты, — уже в голос рыдает она. — Ты хотела, чтобы Тэннер обратил на тебя внимание… но отправилась к нему ради меня. Это ты сказала ему, так ведь, что мы видели его с сестрой? Ты рассказала ему о моем списке желаний перед смертью и о морских львах. Ты даже рассказала ему, когда мы будем на пляже, чтобы он мог подарить розы.
— Кто-то же должен был это сделать, — печально отвечает Бри. — Пока не стало слишком поздно.
Наконец Энн отпускает сестру:
— И сколько очков ты себе за это засчитала, Бри?
Бри пожимает плечами и говорит:
— Три. Одно за то, что разъяснила ситуацию с Тэннером, одно за розы и еще одно — за ваше свидание. — Она опять всхлипывает. — Я собиралась поставить себе еще одно, если у вас случится первый поцелуй, но не получилось. Именно поэтому я и подсматривала за вами, когда вы вернулись. Хотела увидеть, заработала ли я еще одно очко, но вы только обнялись.