Шаги в бесконечности
Шрифт:
– Ты прогадал, капитан, – сказала она серьезно, только в глазах еще плясали смешинки. – Аэропонный метод – это вчерашний, даже позавчерашний день астроботаники. Он имеет множество недостатков.
– Не вижу недостатков, – неосторожно сказал Федор.
Тогда Лин, поглаживая косу, прочла ему целую лекцию: растение, оказывается, не в состоянии поглотить полностью определенную порцию питательного раствора, подобно тому как человек может съесть полностью стаканчик мороженого. Растение обязательно оставит, не усвоив, какую-то часть раствора.
Вокруг собралась группа посетителей, которые приняли Лин за экскурсовода. Они начали задавать вопросы, Лин, войдя в роль, пространно на них отвечала. Метод профессора Петровского сыграл важную роль, объясняла она, но сейчас он уже устарел.
– Скажите, девушка, а как теперь выращивают растения на космическом корабле? – спросила молодая женщина с огромным букетом левкоев (странно, даже эту деталь Икаров запомнил!).
– Теперь применяются установки, в которых используются капиллярные силы, – улыбнулась ей Лин.
– Разве они не зависят от гравитации? – спросила женщина.
– В этом все дело, – сказала Лин. – Они даже лучше проявляются в условиях невесомости. В новых установках питательная жидкость добирается до растений «своим ходом», по системе фитилей, подобно тому как керосин поднимается по фитилю. Такие установки надежны в условиях полета.
Женщина посмотрела на цветы, потом перевела взгляд на Лин.
– Вы извините, что я так расспрашиваю, – сказала женщина. – Дело в том, что эти цветы мне привезли из космоса. Они были посажены, когда корабль находился в районе Проксимы Центавра, – женщина привычно выговорила название созвездия, будто множество раз его повторяла.
Теперь все взоры обратились к букету левкоев.
– Вот я и подумала, слушая ваш рассказ, что цветы выращены в космосе фитильным методом, – закончила женщина.
– Да, теперь фитильный метод наиболее распространен, – ответила Лин. – Но и он уже уходит в прошлое. На кораблях, которые строятся, растительность уже не будет играть роль звена, жизненно важного для космонавтов.
– На кораблях больше не будут выращивать растения? – спросила женщина, прижав к груди букет.
– Нет, растения выращивать будут, – пояснила Лин, – но они не будут уже главным поставщиком кислорода для астронавтов.
– Чем же они будут дышать? – спросила женщина, и все заулыбались: так беспомощно прозвучал ее вопрос.
– Атмосфера на корабле будет восстанавливаться с помощью регенераторов, – сказала Лин.
– Это шаг назад, – заметил старичок с клинообразной бородкой.
– Нет, – повернулась к нему Лин. – Конструкторы вернулись к регенератору, но на новой основе.
– Какой же? – спросил старичок.
– Ядерной. Она во много раз надежнее естественной, – сказала Лин. – Что
– Такой корабль уже есть? – спросил старичок.
– Строится.
– А не будете ли вы любезны сказать, каков коэффициент полезного действия… – начал старичок.
– Простите, – сказала Лин, указывая на Федора. – Адресуйтесь, пожалуйста, к нему.
Долго в тот вечер не мог Федор вырваться из кольца, отвечая на все возможные вопросы посетителей Музея звездоплавания…
Задумавшись, капитан вздрогнул: ему показалось, что впереди за кустами мелькнула фигура Ливена Брока. Ветки раздвинулись, и на дорожку вышел Энквен.
– Срочный доклад, капитан, – сказал он.
– Почему не доложил по биосвязи?
– Хотел увидеть тебя…
– Говори.
– Античастиц стало больше, – сказал Энквен. – Бомбардировка обшивки «Пиона» усилилась.
– Магнитные ловушки справляются?
– Пока да. Но они работают на пределе, капитан, – произнес Энквен. – Приходится опорожнять их каждые двадцать минут. Этим занят весь экипаж корабля.
Капитан молчал, о чем-то думая.
– Содержимое ловушек вы выбрасываете в пространство? – спросил он после долгой паузы.
– Ты велел так, капитан.
– Да, верно… А как работает прибор для улавливания гравитационных волн? – спросил Икаров.
– Прибор работает исправно, только…
– Что?
– Результаты измерений начали повторяться, – сказал Энквен.
Капитан кивнул, будто отвечая собственным мыслям.
– Так и должно быть, Энквен, – произнес он. – Все, что можно, мы уже измерили. Спираль поступательного накопления знаний превратилась в круг. А круг – замкнутая кривая.
– Я все доложил, – сказал робот и повернулся, чтобы идти к выходу, но капитан так схватил его за руку, что Энквен пошатнулся.
– Энквен, мы разомкнем круг! – крикнул капитан. – Мы превратим его в спираль, по которой вырвемся на волю!
Никогда еще робот не видел Икарова таким взволнованным.
Идея капитана Икарова была ослепительна в своей простоте. Она состояла в том, чтобы вырваться из плена Черной звезды, добавляя вращающемуся вокруг нее «Пиону» импульс небольшими порциями. Тогда спираль будет разматываться
– витки, которые описывает корабль, станут все более увеличиваться, пока «Пион» не разорвет путы гравитации.
Энквен сразу же усвоил замысел Икарова: они давно уже научились понимать друг друга с полуслова.
– У нас не хватит рабочего вещества для фотонных дюз, – сказал Энквен.
Капитан задумался, но только на мгновение.
– Для аннигиляторов годится любое вещество, – сказал он. – Мы можем сжечь отдельные отсеки «Пиона».
– Можем, – согласился Энквен. – Но у нас почти не осталось антивещества.
– Есть у нас антивещество, Энквен. Как ты туго соображаешь! – громко сказал капитан.