Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу (сборник)

Хейер Джорджетт

Та ожидалась не раньше семи, так что у Маргарет оставался час в запасе. Под неодобрительными взглядами более зрелых соклубниц она заказала себе коктейль и, уютно устроившись в большом кресле, стала листать иллюстрированный журнал, дымя сигаретой и потягивая «Бронкс».

В журнале, как всегда, было полно фотографий загорелых людей, отдыхающих на Лидо, но, странное дело, все они походили на Майкла Стрейнджа. И то, что о них писалось, каким-то непонятным образом выливалось в два совершенно неуместных вопроса: «Что он делал в нашем саду в такое время?» и «Неужели это он был в нашем подвале?».

Отругав себя за повышенное внимание к Стрейнджу, Маргарет сосредоточилась на «Тэтлере» в твердой

решимости выкинуть Майкла из головы. Но сделать это оказалось непросто. Через пять минут она отказалась от этой идеи и предоставила своему сознанию полную свободу.

Не считая страстного увлечения учителем рисования, которое Маргарет пережила в возрасте шестнадцати лет, она еще никогда не влюблялась. Мать умерла, когда Маргарет училась в школе, а через три года вслед за ней ушел отец. С этого времени они с Питером жили самостоятельно. Они были очень преданной друг другу парой, и у Маргарет не возникало ни малейшего желания покинуть брата ради кого-то из поклонников, добивавшихся ее руки. Она мило отклоняла их предложения, оставаясь в дружеских отношениях со всеми претендентами. Пара из них по-прежнему не оставляла надежд, но когда самый пылкий из ее почитателей утешился на стороне, Маргарет, не будучи собакой на сене, искренне обрадовалась и даже подружилась с его невестой, той самой молодой леди, с которой собиралась сегодня поужинать.

До встречи с Майклом Стрейнджем она была уверена, что никогда никого не полюбит. Эта перспектива ее не огорчала – Маргарет решительно не хотела влюбляться. Влюбленные, по ее мнению, становятся глупо сентиментальными и раздражают своих друзей. Как-то одна девица с восторгом заявила ей, что, увидев своего молодого человека, она сразу же решила, что это ее судьба. Маргарет это показалось абсурдным и слащавым.

Но за последнюю неделю она пересмотрела свои взгляды. Конечно, она не такая идиотка, чтобы растаять перед первым встречным. Однако приходилось признать, что мистер Стрейндж оказывает на нее определенное влияние. Конечно, ни о какой любви речь не идет. Как можно влюбиться в незнакомого человека, который к тому же так странно себя ведет? Но факт оставался фактом – с первой встречи, когда Стрейндж помог ей поменять колесо, она, по ее собственным словам, «запала на него», как не «западала» ни на кого другого. В его улыбке сквозило что-то неотразимо притягательное, он был хорош собой, но не это привлекало в нем Маргарет – среди ее знакомых были мужчины гораздо интереснее внешне, но они оставляли ее равнодушной. Нет, это было что-то необъяснимое, просто Стрейндж нравился ей.

Маргарет старалась быть честной с собой, поэтому на данном пункте она задержалась. Нет, он ей не просто нравился. Ее романтически настроенная подруга, которая так цветисто распространялась о своих чувствах, вероятно, назвала бы эти ощущения «захватывающими». Маргарет не имела привычки терять голову при виде молодых людей, какими бы привлекательными они ни казались, и ее обескуражило, что в данном случае дело обстоит иначе. В голове мелькнула и вовсе шокирующая мысль: она бы не возражала, если бы мистер Стрейндж поцеловал ее. Презирая себя, Маргарет поняла, что не только не возражала бы, а явно этого хочет. Непростительная слабость для особы, которая неизменно воздерживалась от случайных объятий. Маргарет поспешно отмела эту мысль: во всем остальном она гордилась своими современными взглядами, но разрешать молодым людям вольности – нет уж, извините!

И все же бесполезно отрицать, что ее неудержимо влечет к Майклу Стрейнджу.

А его появление в их саду? Увидев его в первый раз, Маргарет никак не связала это с тем жутким стоном. Но Питер и Чарльз, которые, надо признать, были гораздо проницательнее, сочли

присутствие Стрейнджа в саду подозрительным. Их не убедили его объяснения и уверенный тон. Поразмыслив, Маргарет пришла к выводу, что в нем действительно было что-то таинственное. На вечере у полковника Экерли она попыталась узнать о Стрейндже больше, а он уходил от вопросов. А вскоре Маргарет увидела, как он старается прочесть полустертые надписи на надгробных плитах у разрушенной церкви. В тот раз она сказала ему, что видела его ночью в саду. Она подсознательно ждала, что Стрейндж будет все отрицать, и, чтобы не дать ему возможности солгать, опрометчиво заявила, будто узнала его. Отпираться было бессмысленно, да он и не стал этого делать. Но никаких объяснений не предоставил.

Маргарет догадалась, что будь совесть у него чиста, он бы как-то объяснил свое поведение. Но поскольку Стрейндж молчал, ей пришлось признать, что он может быть замешан в каком-то постыдном деле. Что это могло быть, Маргарет не представляла, но у нее сложилось впечатление, что ее присутствие в монастыре как-то ему мешает. Он явно хотел убрать ее отсюда и даже уговаривал уехать. Похоже, Стрейндж боялся, что она догадается о его намерениях, и ее присутствие удерживало его от сомнительных действий.

Он просил ее доверять ему, хотя и признал, что у нее нет для этого оснований. И вопреки здравому смыслу Маргарет верила ему, причем настолько, что даже скрыла от брата и Чарльза, что видела Стрейнджа ночью в саду.

Он мошенник? Обаятельный проходимец из романов, которого никто никогда не заподозрит? Или вор-домушник, приспособивший пустой дом с дурной репутацией под склад своих воровских трофеев? Стрейндж спрятал деньги или драгоценности в тайнике, чтобы забрать их позже? Или он глава преступной организации, которая сделала дом с привидениями своей штаб-квартирой? Поэтому Стрейндж пытается спугнуть непрошеных жильцов? Однако гораздо проще и безопаснее просто поменять штаб-квартиру.

В голову ей пришла одна идея. Маргарет взглянула на часы: без десяти семь. В конторе мистера Милбэнка уже нет, но ему можно позвонить домой. Она нерешительно поднялась. Пожалуй, надо зайти к нему после ужина. Милбэнк жил в городе, и Маргарет не сомневалась, что они с женой обрадуются той, кого знали с колыбели.

Взяв сумочку и перчатки, она вышла из холла. В телефонной будке никого не было, и после старательного изучения инструкции о том, как нажимать кнопки А и В, Маргарет бросила в автомат монетку и назвала номер. Вскоре ее соединили, и, нажав нужную кнопку, она попросила к телефону мистера Милбэнка.

– Слушаю вас, – раздался его голос.

– Ах, это вы, – прощебетала Маргарет. – Это Маргарет Фортескью… Да, я в городе, говорю из клуба… Извините за беспокойство, я, конечно, должна была предупредить вас заранее, но вы не сочтете за наглость, если я зайду к вам после ужина? Всего на несколько минут. Что? Это очень мило с вашей стороны, но сейчас я не могу. Я ужинаю с подругой. Можно мне заскочить в половине девятого или в девять часов? Постараюсь быть пораньше, мне потом ехать домой, но сами знаете, как бывает, когда ужинаешь с кем-нибудь… Хорошо, я примчусь сразу после ужина. Огромное спасибо!

Повесив трубку, она вернулась в холл, где ее уже ждала Пегги Мейсон, как раз в тот момент, когда метрдотель громко выкликал ее имя.

Маргарет поцеловала подругу.

– Привет! Подожди минутку, пойду уйму этого глашатая. Трудно узнать свое имя, когда так истошно вопят.

Она устремилась к метрдотелю, который, не получив ответа на свой призыв, уже собирался вернуться в ресторан. Когда она вернулась, Пегги обрушила на нее град вопросов и новостей, заставивших Маргарет на время забыть о Майкле Стрейндже.