Шаги за спиной

Гончарова Галина Дмитриевна

Ни за что!

Ант погладил подбородок с густой, трехнедельной бородой. Некогда ему было бриться, он с Эфронами разбирался.

– Надо подумать. Алаис мне о многом рассказала, но не упоминала о сокровищах Короля.

– Может быть, она и сама не знала. Допускаю, что мог знать герцог, мог знать его старший наследник...

Таламир кивнул.

Честно говоря, он думал, что Лидия лжет. Что ее величеству просто нужен предлог, чтобы разобраться со слишком много возомнившим о себе герцогом. Но чтобы это было правдой?

Сложно поверить.

Где-то в подземельях, три сотни лет, герцоги

Карнавон хранят символ королевской власти...

Звучит... странно.

– Как король мог знать, что потомки будут также достойны его доверия? Он мог ручаться лишь за одного Карнавона, а время - оно многое меняет.

Барон посмотрел на герцога с явным оттенком превосходства.

– Поверьте, если бы это поручение дали моим предкам, они бы костьми легли, но волю короля выполнили.

Таламир не поверил. Всем известно - чем громче заявления, тем тише дела. Но покивал, конечно...

– Я подумаю.

– Подумайте. Ее величество очень просила. И вот еще... О вашей супруге нет никаких вестей?

Таламир покачал головой.

– Плохо, очень плохо. Вы так и намерены ждать вестей?

– А что вы мне предлагаете делать? Молиться?

– Тоже было бы не лишне...

Таламир подумал пару минут.

– Это воля королевы?

– Ее величество считает, что лучше, чтобы горячие головы успели остыть. Все же два рода, два древних рода...

Ант только зубами скрипнул.

Древние, и что? Дохнут они так же неплохо, как и скотники! Но в чем-то Лидия права, ни к чему мозолить людям глаза. В Карнавоне никто не бунтует, шепотки идут, но и только, в Эфроне...

– И куда я могу уехать на время?

– Разумеется, посетить Тавальен. Помолиться, получить отпущение грехов у Преотца. Вы же понимаете, тяжесть убийств, пусть даже эти люди виновны, и злоумышляли против королевы...

На самом деле Лидия выразилась так: 'Таламир словно с цепи сорвался! Пусть охолонет где подальше, а мы тем временем распустим нужные слухи. Он же даже при дворе не появится, там резня начнется!'. Про Тавальен барон уже подумал лично, а ее величество горячо одобрила идею.

Подошла бы и Маритани, но...

– Ладно. Заедем в Карнавон...

– Вы можете даже никуда не ехать. Порт не так далеко, - махнул рукой барон.
– Ее величество предусмотрела все. И что вы не сможете надолго оставить герцогство без управления, и что мало кому можете доверять, и... одним словом - вот.

Второе письмо легло рядом с первым. Но это уже было запечатано личной королевской печатью, которую Таламир и сломал.

Из конверта пахнуло розами.

Ах, ваше величество...

Герцог Карнавон!

Прошу Вас довериться барону, как доверяем ему Мы. Поймите Нас правильно, сплетни не страшны воину, но Вашим детям? Вашему роду, который Вы хотите основать?

Вы должны вести себя, как человек истинно благородных кровей.

Барону можно доверять, он знает, что если не справится, и в Ваше отсутствие на Ваших землях будет царить хаос, он потеряет и титул, и голову.

Вы съездите, получите отпущение грехов, и в печали предстанете пред Наши очи. Вслух Мы будем ругать Вас, но награда дождется своего героя.

Ее

величество Лидия.

И ниже приписка.

Милый Этти, не упрямься, это необходимо. Я не лезу в твои войны, не мешай мне в моих интригах. Жду встречи. Твоя Ли.

Таламир довольно улыбнулся.

Опала заканчивается? Ах, как хорошо...

Ради такого можно и в Тавальен съездить.

Порт, корабль, море... пара месяцев отдыха - разве не это нужно мужчине?

Таламир намного более благосклонно поглядел на барона. Тот мог подделать письмо, но приписки делала лишь сама королева. И только Лидии было позволено называть его Этти.

– Что ж, барон, давайте не будем портить делами прекрасный вечер. Я подумаю, где может быть спрятан артефакт королей, а вы можете покопаться в библиотеке Карнавонов. Может быть, что и найдете? А завтра я представлю вас своим людям...

Барон склонил голову, пряча в глазах довольные огоньки.

Конечно, со временем Таламира надо убирать. Он станет слишком опасен. Но пока...

Если есть двор, то нужны и цепные кобели... ха-ха. Во всех смыслах этого слова!

Семейство Даверт.

Лизетта никогда не заметила бы слежку. Но помог случай.

Она зашла в лавку по дороге из храма, потом в другую...

Как женщины ходят по лавкам?

О, это целое искусство. Мужчина может прийти, купить нужную вещь и выйти вон.

Женщина никогда не совершит такого преступления пред благородным искусством торговли. Можете быть уверены, если настоящая женщина вошла в лавку со шляпками, к примеру, она обязательно осмотрит все образцы, потрогает, попросит примерить, растреплет прическу, долго будет укладывать волосы, потом выберет три или четыре самых понравившихся шляпки, а лучше восемь-десять, долго будет думать, советоваться с окружающим, потом останутся только две, одну она купит, со второй расстанется с болью в сердце, уйдет из лавки, и спустя десять минут возникнет на пороге, с выражением: 'сгорел сарай, гори и хата', и потребует вторую шляпку. Они же обе ей к лицу!

Собственно, это и произошло в шляпной лавке.

Одну шляпку Лизетта выбрала, потом зашла к торговцу тканями, увидела там потрясающий бархат цвета голубиного крыла, вернулась за второй шляпкой, потом подумала, купила и для Алаис, вернулась к торговцу тканями на соседней улице...

Стэн следовал за ней, то начиная клянчить милостыню, то замолкая и прячась.

Неудивительно, что Лизетта его заметила. Правда, не узнала. Разница между благородным, хотя и слегка потрепанным рыцарем в доспехах, и нищим бродягой в жутком тряпье была слишком значительна. Так что женщина сунула приказчику серебряную монету, и удрала через заднюю дверь в лавке торговца пряностями. Стэн прождал перед лавкой примерно полчаса, потом вышел хозяин, швырнул в 'побирушку' огрызком яблока, и посоветовал проваливать, покуда цел. Дама ушла, а если бродяга еще раз появится на их улице, так торговец и разбираться не станет. Обломает об него метлу, а потом не пожалеет жгучего перца, который насыплет негодяю в такое место, что тот навсегда о женщинах забудет.