Шах королю

Алексина Алёна

– Твой запах на ней слишком сильный, – говоривший откинулся в кресле. – Ты был с ней долго, обнимал.

– Ее надо было успокоить.

– То есть ты просто хотел прекратить истерику?

– Нет, – помолчав, ответил демон. – Я хотел успокоить.

– Интересно, почему… Что ты думаешь о моей нииде, воин?

Фрэйно чувствовал – сейчас он идет по тонкому льду и каждый новый шаг может стать последним. Заклинание лишало возможности врать. Хотя врать он как раз не собирался. Но кто знает, насколько

безопасна окажется правда?

– Я ею восхищаюсь, – последовал после короткого молчания такой же короткий ответ.

– Причины?

Охранник задумался, и было видно, что он искренне пытается найти наиболее полное объяснение:

– Она стойкая. Я не видел таких людей.

Еще бы! Где ему увидеть, он родился почти через пятьсот лет после проклятия, когда от свободных людей даже памяти не осталось.

– Она привлекает тебя? – Квардинг спросил это совершенно спокойным голосом, в котором сквозило искреннее любопытство.

Допрашиваемый снова задумался, но эта задумчивость была вызвана не попыткой обойти вопрос, а желанием ответить на него предельно точно. Рыжие брови сошлись на переносице:

– За ней интересно наблюдать. Да, она привлекает меня.

Мужчина напротив напрягся, стискивая подлокотники кресла.

– Насколько привлекает?

Собеседник усмехнулся:

– Мне любопытно, как она поведет себя в той или иной ситуации. Ее сложно предсказать.

– Тебя тянет к ней?

Отрицательное покачивание головой и только один, как будто все объясняющий довод:

– Она ниида моего квардинга.

– А если бы не была?

Снова бестрепетно и наотрез:

– Все равно нет. Слишком непослушная. Я бы ее сломал.

– Но ты ведь восхищаешься ею, тебе нравится за ней наблюдать… – напомнил хозяин непоседливой рабыни.

– Она своенравна, импульсивна, неуправляема. И… она ниида моего квардинга.

Предводитель адовых полчищ задумался и как бы невзначай полюбопытствовал:

– Хм… ты ведь неплохой воин. Один из лучших, пожалуй. Тебе не тошно ходить по пятам за глупой девкой?

– Она не девка, – угрюмо повторил упрямец. – Она – ниида моего квардинга. Но иногда очень хочется ее наказать.

– Чем вызвана твоя странная преданность? – Амон искренне пытался понять ход чужих мыслей. Верность была редчайшим качеством, и если это действительно она, телохранителя следовало беречь…

– Ниида как ребенок… – сказал вдруг демон совершенно неожиданное. – У меня была дочь. Квардинг не знает. Ее родила обычная человеческая женщина. Это было давно. Еще до появления Герда. Они обе умерли в течение суток. Но… это была дочь.

Он не мог объяснить лучше. Фрэйно и впрямь был простым воином, не умел вести беседы, и если объясняться с Кэсс ему было легко, то присутствие вожака давило, мешало чувствовать себя свободно, сковывало речь. Но тот, кому адресовались эти слова, понял. Дочь…

Какой обитатель Ада не мечтает о дочери? Дочь – это гарантированное продление

рода. Ведь у нее обязательно будет ребенок. А у сына вряд ли. Сейчас, когда дети почти не рождаются, а девочки стали редки, как драгоценные камни, какой толк от Герда? Сражаться и погибнуть – вот его судьба. И ребенок у него навряд ли когда-нибудь появится. Амон знал множество отличных воинов, которые так и умерли, не оставив после себя продолжения. Да взять хотя бы его, квардинга – у него никогда не было детей. А уж тем более дочерей. Даже тех, которые рождаются только затем, чтобы сразу умереть. Такие тоже были редкостью, да.

– Значит, дочь…

Рыжий страж вскинулся и усмехнулся:

– Нет. Она – ниида моего квардинга.

Он замолчал, посмотрел куда-то в глубь себя и неожиданно нараспев произнес:

– Но забавная-а-а…

Хозяин Кассандры поднялся и пристально посмотрел в глаза воину. Он был упрямым, преданным, но притом и безоглядно дерзким. И это, пожалуй, усугубляло его уникальность. Отсутствие раболепия.

– Я все думаю, Фрэйно, – упал в тишину покоев последний вопрос. – Кому ты больше предан: мне или моей нииде?

Спрашивающий был уверен, что телохранитель либо попытается отмолчаться, либо скажет что-то весьма обобщенное. Но тот удивил и в этот раз.

– Квардинг не нуждается в моем покровительстве. Оно нужно только нииде.

Что ж. Исчерпывающе.

– Можешь вернуться к своим обязанностям. Запрет на смену ипостаси снят. – Амон смотрел с предостережением. – Но запомни: если скажу стоять, замрешь на месте. Скажу: отойди от девчонки – отойдешь. Если хотя бы раз ослушаешься, назад не вернешься. И, полагаю, жив тоже не будешь. Решай.

Тот, кого ставили в столь жесткие рамки, нахмурился и задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла. Его настораживало подобное условие, но…

– А если ситуация будет противоречивая?

– Даже если она будет тебе, как серпом по крыльям или… по другому месту, ты выполнишь мойприказ. Это не обсуждается. Клятва или уходи. – Говоривший видел, как и без того не особенно эмоциональное лицо стража стало каменным.

– Она выживет?

Лишь после утвердительного кивка вожака телохранитель, через силу выговаривая слова заклинания, принес клятву. Предводитель адова воинства поднялся.

– Оставайся с ней. Когда проснется, бросай Призыв, – приказал он. – Я наложил сон, до завтрашнего вечера встать с постели она не должна, но всякое может быть.

– Квардинг, – Амон уже отвернулся, когда Фрэйно его окликнул, – ей нельзя напрягаться. Чем больше она тратит сил, тем быстрее он проснется. Отмените для нее тренировки.

Хозяин нииды не счел это замечание достойным ответа.

Он стоял на балконе, мрачно смотрел в прозрачное дневное небо и думал, куда лететь в первую очередь. К Тирэну? К Риэлю? К кому? Наконец приняв решение, взвился ввысь. Сначала в Антар.