Шах королю
Шрифт:
– Будет больно, – утвердительно сказала она. – И по-другому нельзя.
– Да.
– Я тебе верю.
Он кивнул, коротко поцеловал рабыню и снял с колен.
– Собирайся. И… верь Тирэну. Немного.
Она кивнула и вышла.
На Поприще претендентка, исполненная послушания, встала недалеко от наставника и замерла, гадая про себя – что она здесь делает, если брать в руки оружие ей запрещено?
– Не надо так нелепо скакать, Ви. Насмешить меня до смерти все равно не удастся.
Сотник сделал подсечку, и вампирша рухнула на песок.
– Слушай.
– Я не понимаю… – начала было тугодумка, но хозяин встал сзади, положил ладони ей на плечи и провел ими вниз, к запястьям.
По коже заплясало пламя, следуя за горячими прикосновениями. Миг, и тело человечки превратилась в живой факел. Бушующую стихию сдерживали только руки квардинга, которому был не страшен огонь.
– Прислушайся.
Она подчинилась и с удивлением поняла, что различает не только шуршание одежды, не только шелест песка, дыхание или шаги, она слышит… мысли!
Вилора сходила с ума от яростно сплетающихся в душе противоречий. Она бросалась на противника, одновременно ненавидя его и… желая. Эти взаимоисключающие, но неодолимо острые эмоции терзали ее и мучили. Внутри вампирши отчаянно билась в заточении та девушка, которая когда-то учила Кассандру лечить.
– Ви… – прошептала ниида.
Та, к которой обращался этот полный сострадания шепот, застыла. Оглянулась, полыхнув серебристым огнем глаз, шагнула к подруге и… остановилась. Человек в ней жаждал вымолить прощение, а хищник не понимал, зачем извиняться перед тем, кто слабее. Наставник же, пользуясь тем, что ученица отвлеклась, пнул ее в спину так, что раззява ничком полетела на песок.
– Не лови ворон, – посоветовал Тир, без усилия отбивая атаки Натэли, и в то же время легко удерживая равновесие на ставшей вдруг подвижной земле.
Взгляд объятой огнем претендентки переметнулся на сотника. Он получал удовольствие, видя, как подопечные хитрят, нападают, используют стихию. Ему нравилось учить, а еще… Но тут перед носом любопытной нииды словно захлопнулась дверь, вышвыривая прочь из чужой головы. Демон мимолетно оглянулся и прорычал:
– Амон, она наглеет!
Квардинг усмехнулся, переключая внимание Кэсс на себя.
– Когда пытаешься прочесть мысли, пробуй статьэтими мыслями. Не удивляйся им, не оценивай – только наблюдай. Они должны протекать сквозь сознание, словно вихрь – одним потоком. Стоит только попытаться обдумать то, что открылось, и присутствие будет замечено.
– Но как я могу не задумываться?
– Ты задумываешься, когда дышишь? Здесь так же. – И он отступил назад. – Просто слушай.
Несколько минут горе-телепатка пыталась справиться с капризной стихией, которой не нравилось, что хозяин предоставил ее самой себе, но постепенно огонь
Она уже не была собой, не была человеком, она словно существовала везде… и нигде. Ее невесомое тело подхватывал ветер, вызванный движением меча Вилоры, она летела вперед вместе с песчинками, взметнувшимися от падения Нат. Она исчезла, растворяясь в мыслях и чувствах тех, кто был сейчас на Поприще.
Наставник в свою очередь слушал все то, что слушает ученица, слегка помогая ей, не позволяя лезть слишком глубоко в чужие мысли, и в то же время помогая справиться с заданием. Он заставил ее переключиться на девчонку-суккуба, когда почувствовал приближение оракула. Кэсс может читать легкомысленную кокетку сколько хочет – вряд ли та скрывает что-то опасное, а вот в мыслях старейшего демона ей копаться слишком рано. Учует.
– Динас, – коротко поприветствовал квардинг неслышно подошедшего колдуна.
– Для обучения трех девок нужно двое наставников? – насмешливо спросил тот. – Эдак воинство Ада станет краше антарского стада ангелов, коль скоро лучшие воины проводят столько времени с претендентками.
– Оракул снимает с меня… великую честь быть учителем этих куриц? – насмешливо повел бровью Амон.
– Почему она горит? – проигнорировал его вопрос собеседник.
– Это тренировка. Двое упражняют тело, одна – стихию. Как только выйдет ее время, они поменяются местами, – последовало объяснение.
– И долго ей еще так полыхать? – поинтересовался старик.
– Она только встала. – Хозяин нииды ухмыльнулся, глядя на то, как Тирэн в очередной раз отправил на песок Вилору, а за ней, чертыхаясь, полетела Натэль.
В этот момент та, о ком, собственно, и шла речь, перевела взгляд на Динаса. Всего один миг человечка смотрела в древние, подобные бескрайней пустыне глаза, но за этот миг она провалилась в мысли их обладателя, как в омут, и вынырнула обратно. Вежливо кивнула, не задаваясь никакими вопросами. В сознании мелькали успокоительные образы: луг, поле с золотой пшеницей, пруд, где плещется рыба, небо без единого облачка. Кассандра представляла все это, безразлично чувствуя, как старый демон роется в ее разуме. Все воспоминания и сокровенные мысли девушки лежали где-то глубоко под водной гладью, скрытые картиной луга, цветов и солнца.
Оракул нахмурился. Усилил нажим. Бесполезно. Повелительница огня стояла, не шевелясь, охваченная пламенем, а все попытки пробиться в ее рассудок, останавливала идиллическая поляна с цветочками.
– Почему она думает о цветах и луге? – с удивлением спросил колдун.
– Контролирует стихию. Спокойная умиротворенная картина. Это самое простое, что позволяет не погибнуть от перенапряжения, – ответил квардинг. – А может, ей захотелось поваляться на травке. Спроси, если хочешь. Ты здесь с какой-то определенной целью или просто нравится моя рабыня?