Шах нефтяному королю
Шрифт:
Руслан сказал, что не существует какой-то одной причины, которой можно было бы объяснить случившееся двенадцать лет назад. Здесь все смешалось воедино: зависть, злоба, непонимание того, как он может жить с русской женщиной, амбиции некоторых его близких родственников, копившиеся годами обиды и разные, зачастую противоположные взгляды братьев на то, как следует вести себя, занимаясь традиционным для их тейпа нефтегазовым бизнесом.
Руслан Хорхоев, понимая, что эти его острые разногласия с частью агрессивно настроенных родственников добром не кончатся, – а ведь еще существовала и внешняя конкурентная среда, – решил отправить Ларису и дочь за границу, в Великобританию,
Руслан, отчасти поддерживаемый самим Ханом, предугадав скорое наступление благоприятной конъюнктуры, разворачивал в то время семейный бизнес в сторону нефтяных залежей Тюмени и Западной Сибири.
Он, как и его отец, некоторое время работал в главке нефтедобычи Миннефтегаза, поэтому располагал в самой перспективной российской отрасли крепкими связями. А в дополнение к этому не только водил знакомства, но и оказывал ценные услуги Борису и другим перспективным ребятам из еврейских кругов, – вскоре многие из них выдвинутся на первые роли в топливно-сырьевом бизнесе, почти в одночасье став немыслимо богатыми людьми.
Братья же, пытаясь действовать по старинке, предлагали подмять под себя Грознефть, некоторые нефтеперерабатывающие предприятия на Ставрополье и в Краснодарском крае, а также взять под контроль нефтетерминалы в порту Новороссийска. Их совершенно не смущало то, что в этом случае придется биться насмерть со своими же чеченцами, представителями других тейпов, которые к тому времени успели плотно присосаться к «трубе». У клана Хорхоевых на юге России уже имелся задел, но любая попытка расширить свой контрабандный бизнес за счет «чужих» была чревата пролитием крови, беспределом и длительной межоусобной войной, от которой не спастись ни в горных районах Чечни, ни в подмосковной резиденции, где обосновался почти отошедший от дел Хан…
Ларису и сопровождавшего ее охранника застрелили в подъезде многоэтажного дома в Черемушках, куда она наведалась попрощаться с подругой, вместе с которой проработала несколько лет в ведомственной библиотеке Миннефтегаза.
Тамара в это время была в школе. Для нее это было последнее занятие в английской спецшколе, потому что уже через неделю они с мамой должны были переехать на постоянное место жительства в Лондон.
Вероятно, это ее и спасло. Если бы мама взяла с собой дочь, когда отправилась к подруге в Черемушки, то в числе жертв могла бы оказаться и двенадцатилетняя девочка Тамара.
О том, что мамы больше нет, Тамара узнала не сразу. Из спецшколы ее забрал Николай Дмитриевич Рассадин, близкий друг отца. Вместе с ним было сразу четверо мужчин, причем двух из них Тамара знала как папиных охранников. У школы всю их компанию поджидали две машины. Когда ее вызвали из класса, эти взрослые люди сразу взяли хрупкую девочку в «коробочку» и, прикрывая своими телами, сопроводили на улицу, к машинам… Все происходящее тогда, помнится, ее сильно удивило.
Тамару привезли в папин офис. Вечером появился отец – бледный, опустошенный, с покрасневшими глазами, – и с приближением ночи ее перевезли в другое место, в Подмосковье, где она находилась около трех недель, вплоть до того дня, когда Руслан Хорхоев отвез ее в Лондон, откуда ее вскоре перевезли в закрытый пансионат для девочек на юге Англии.
Отец
Всего было наказано пять человек – все они оказались чеченцами, – причем четверо были убиты.
Заказчиком этого преступления являлся Зелимхан Хорхоев, второй по очередности ребенок в семье Искирхана Хорхоева. Зелимхан был на два года младше Руслана. Он обладал необузданным нравом, а конфликтовать со старшим братом, которого он считал везунчиком и к успехам которого всегда относился ревностно, он начал едва ли не с раннего детства.
После случившегося вот уже двенадцать лет о Зелимхане в семье Хорхоевых, среди всех поколений клана, не произнесено ни единого слова. Ни хорошего, ни дурного. Зелимхана вычеркнули из списка семьи.
Так, будто всегда существовало не четверо, а только трое братьев Хорхоевых. Причем инициатива здесь исходила не от Руслана, а от самого Хана.
Были также убиты один из ближайших помощников Зелимхана, имевший прямое отношение к преступлению, и двое непосредственных исполнителей, прибывших в Москву из Урус-Мартана, – этих удалось отловить прежде, чем их успели «зачистить» люди Зелимхана.
Неизвестно, на что рассчитывал Зелимхан, отдавая приказ убить женщину, которую его старший брат, как и свою дочь, любил больше всего на свете. Наверное, думал, что за жизнь русской женщины Ларисы, которую он иначе как «русская блядь» в своем кругу не называл, с него, чистопородного чеченца, не спросится… Он недооценил возможностей, какие к тому времени уже были сконцентрированы в руках у старшего брата, и не сумел правильно просчитать реакцию все еще авторитетного в семейном кругу Хана.
Последний, когда Руслан предоставил ему доказательства вины Зелимхана в смерти его женщины и охранника, вынес свой вердикт – Зелимхан виновен в тяжком преступлении, его следует покарать согласно суровым законам их общей родины.
Только Всевышний знает, чего стоило такое решение Искирхану Хорхоеву… Но даже если бы он рассудил по-другому, Зелимхана все равно это бы не спасло.
– Отец, почему ты не убил Ильдаса? – спросила Тамара, когда Руслан Хорхоев завершил свою страшную исповедь. – Он ведь тоже виноват в гибели мамы? Зачем ты оставил ему жизнь?
Отец заметно напрягся, но спустя мгновение сумел взять себя в руки.
– В свое время я пообещал Хану, что сохраню Ильдасу жизнь… Хотя и считаю его наряду с Зелимханом виновником гибели твоей мамы. Я выполнил свое обещание, но все же не оставил его проступок безнаказанным… И если ты, Тамара, вопреки моим желаниям, столкнешься когда-нибудь в жизни с чеченцем по имени Ильдас, у которого на правой руке не хватает большого и указательного пальцев, то знай, что он – один из виновников гибели твоей матери. …Тамара застыла в кресле, обняв коленки руками, погруженная в свои невеселые мысли.
Двенадцать лет назад она осталась без матери.
Менее четырех месяцев назад, почти выпестовав свое любимое детище, погиб в южносибирской глуши ее отец.
Есть все основания считать, что двое суток назад, во время ночного нападения, погиб Ахмад Бадуев – необыкновенно верный и преданный вайнах, единственный человек, связывавший ее с прошлой жизнью.
Теперь, кажется, некому за нее заступиться. Одна она осталась на белом свете.
Совсем одна.