Шальные желания
Шрифт:
– Его фильмов? Он что, режиссер?
– Да нет же! Они ставили фильмы по его сценариям. Но тебе лучше молчать. Ланс не любит об этом вспоминать.
– Вообще-то мне не очень интересно!
– Хм… А эта девчонка, Лайза, имеет виды на профессора.
– На какого? – дерзко спросила Джин.
– На Ланса, разумеется. Но он не из тех, кто предпочитает молоденьких.
Джин придержала едкие замечания. С ней-то он пытался переспать. Что удержит его от того же самого с Лайзой?
– А ты не слишком любопытна! –
– Это не мое дело, – резко ответила Джин и, поспешно улыбнувшись, добавила: – Мне нужно идти. До свидания.
На самом деле ее волновало все, что касалось Ланса. Но она подавляла в себе любопытство. Нужно забыть его, забыть то, что она испытала в его объятиях – наслаждение и сладкую истому, – пока тело не пронзила вспышка боли.
Джин прикрыла глаза. События прошлой недели пробежали в голове, словно кадры замедленной съемки. Любопытство смешалось с ревностью, когда она подумала о Лайзе. Неужели он и с ней занимался любовью? Она была бы явно не прочь.
Слишком много вопросов. Она должна бежать, бежать от этого.
Джин решила отказаться от обеда с профессором. В пятницу утром она позвонила. Трубку поднял Ланс.
– Диллон слушает.
– Я… – В горле у Джин пересохло.
– Кто это?
– Никто… То есть это не…
– Джин? – предположил Ланс. – Подожди, не вешай трубку. Как у тебя дела?
– Я… – Вопрос застал ее врасплох.
– Отец говорит, что ты делаешь успехи.
– Я… Спасибо. – Наконец-то она смогла хоть что-то сказать. – Вообще-то я хотела поговорить с ним.
– Боюсь, что его нет дома, – ответил Ланс. – Но я могу ему передать.
– Ладно. – Джин прочистила горло. – Это по поводу субботы…
– Ты ведь собираешься прийти на обед, не так ли? Отец тебя очень ждет. – Джин не могла понять, зачем он все это говорит. – Миссис Шерман отправилась по магазинам. Хочет порадовать тебя своим фирменным блюдом.
Казалось, он намеренно не оставлял ей путей к отступлению.
– Во сколько обед? – выдохнула Джин. – Я поэтому и звоню.
Ланс издал невнятное восклицание.
– Обычно в двенадцать тридцать. Но если тебя не устраивает, можно перенести.
– Нет. Я приду.
– Отлично. Жаль только, что меня… Думаю, ты знаешь, что я уезжаю.
– Профессор Диллон говорил.
На этот раз Ланс усмехнулся.
– И именно поэтому ты и согласилась с ним пообедать? Ладно, молчу. В любом случае я очень рад, что ты придешь.
Джина нахмурилась.
– Увидимся как-нибудь, Джиневра, – добавил Ланс.
Что-то, пробормотав, она повесила трубку. Иногда он представлялся ей каким-то чудовищем. Но вообще-то она не первая и не последняя любовница-студентка. Для него все случившееся наверняка давно уже стало историей.
5
– Привет! –
– Привет, – проговорила она. – Я пришла на обед.
– Знаю. Именно поэтому я и надела такое нарядное платье. – Дорри покрутилась, демонстрируя наряд.
Джин сняла поношенное пальто и осталась в красной водолазке и коротенькой юбочке.
– А ты почему не в платье? – с обычной непосредственностью выпалила Дорри.
– Это все, что у меня есть. – Джин не собиралась стыдиться.
– Ну, это тоже неплохо.
Из кухни показалась миссис Шерман.
– Ты уже здесь? Обед еще не совсем готов.
– Ничего, – откликнулась Дорри, – мы пока посмотрим мою комнату.
Она схватила Джин за руку и потащила наверх.
Комната девочки была похожа на другие в этом доме – со старомодной мебелью и уютная. Лоскутное одеяло и игрушки напоминали, что это детская.
Дорри усадила Джин у окна, выходящего в сад, и прежде всего, принесла фотографию.
– Это моя мамочка. Правда, она самая красивая?
Джин поняла, что именно за этим Дорри и привела ее сюда.
– Да, действительно очень красивая, – согласилась Джин.
Девочка не преувеличивала. И Джин остро осознала, что ни в какое сравнение не идет с этой шикарной блондинкой, источающей сексуальную привлекательность.
– А Лайза так не думает. Но она мне совсем не нравится, – заявила Дорри. – Эта пустышка слишком печется обо мне, когда папа рядом. А когда его нет, приказывает мне исчезнуть.
Джин пожала плечами. Но Дорри не унималась:
– Кажется, папе она нравится. Лайза всегда так смотрит на него! – Девочка захлопала глазами, подражая Лайзе.
– Сколько тебе лет? – спросила Джин. Похоже, девочка для своего возраста слишком взрослая.
– Восемь, – сообщила Дорри. – Но я кажусь старше, потому что слишком сообразительная.
Джин рассмеялась, и девочка обиделась.
– Если тебе это кажется смешным, то смейся. Но я говорю правду. Другие дети не хотят со мной дружить именно из-за этого.
– Таковы дети, – поспешила успокоить ее Джин. – Они всегда меньше любят тех, кто хоть чем-то отличается от них.
– Мне ли это не знать! – воскликнула Дорри. – А ты никогда не пыталась работать няней?
– Нет. Забудь об этом! – Джин решила сразу оборвать этот разговор. – Я не слишком люблю детей.
– Ну и что? Лайза тоже не любит детей, но она умеет притворяться.
– У меня уже есть работа, – отрезала Джин.
Они услышали, что Элис зовет всех обедать.
Профессор Диллон уже сидел за столом, когда они вошли. Он улыбнулся и пригласил гостью сесть.
– Дорри развлекала тебя?
– Она показала мне свою комнату, – ответила Джин.