Шаловливый дедушка
Шрифт:
— До настоящего времени никто не может твердо утверждать, что им полностью расшифрованы египетские письмена. Мы знаем значение далеко не всех знаков и их сочетания. Поэтому понимать надписи на стенах египетских гробниц мы можем весьма приблизительно. Но вот как я толкую написанное здесь:
«Священный амулет двух богов в единственный день столетия принимает почести от собравшихся перед ним на поклон. Жрец — орудие в руках всесильных богов, они трактуют их волю людям. Мощь двух богов должна помочь фараону одержать победу в битве, а империи процветать
— И что эта ахинея значит? — спросила Инна.
— Эти браслеты могли и носили в течение многих столетий жрецы богов Нехебкау и Себека, а раз в году, в день, который жрецы как-то высчитывали по своим таблицам, браслеты становились единым целым в руках верховного жреца, избирающегося опять же волей самих богов для изъявления их же воли и милости, в частности для получения богатого урожая. Себек был богом крокодилов и вообще воды.
А Нехебкау — богом времени и влаги. Ведь крестьяне в Египте целиком и полностью зависели от разлива Нила. Если после того, как вода сходила, на полях оставалось мало ила, страну ждал неурожай и голод.
В разное время жрецы молились разным богам о ниспослании милости и хорошем урожае. Но бог Себек был особенно популярен во время Двенадцатой династии фараонов. А фараоны Тринадцатой династии даже носили его имя и называли себя Себекхотонами и олицетворяли себя с богом — крокодилом. В общем, что тут правда, а что байки, придуманные жрецами для поддержания своей власти, сказать трудно.
Однако, если вам когда-нибудь попадутся в руки эти египетские браслеты, советую вам от них как можно скорее избавиться. Древние египетские боги вовсе не так далеко, как нам в нашем двадцать первом веке кажется. Их власть способна проявиться и сейчас.
А боги, которым посвящены эти браслеты, вовсе не таковы, чтобы с ними обращаться запанибрата.
— Чушь! — фыркнула Инна. — Ничего они не могут сделать нам. Нас же отделяют от времени их могущества тысячи лет.
— А что вы скажете о том, что на устах хранящейся в Эрмитаже статуи богини Сохмет с головой кошки время от времени выступают темные капли, являющиеся не чем иным, как человеческой кровью?
Этому есть научные подтверждения.
— Служители музея сами и мажут ее кровью, — сказала Инна. — Для поддержания интереса у публики.
Профессор хмыкнул, но было видно, что Иннины слова его не убедили. Он был романтиком, этот профессор.
— Помяните мое слово, они не принесут счастья своим обладателям, — сказал он. — Им нет места в нашем мире. Их храмы разрушены, а жрецы давно перестали славить их имена. На сегодняшний день я вообще не знаю ни одного жреца культа Себека.
В Египте давно живут арабы, которые молятся Аллаху и знать не знают ни о каких древних богах со звериными головами. Но я с вами заговорился. Мне пора на лекцию. Хоть немного я вам помог?
— Помогли, — вежливо поджала губы Инна.
— Если что-то узнаете о владельце ваших браслетов, где и кому он их заказал, или вообще хоть что-нибудь, то звоните в любое время, — сказал Зайцев. — Я буду рад вам помочь и отыскать
— Конечно, спасибо, — поблагодарила его я, потому что Инна была занята тем, что запихивала свои браслеты обратно в блузку.
— Вы не боитесь носить их на себе? — спросил профессор у нее. — Все-таки ценная вещь.
— Иногда я оставляю их дома, — ответила Инна. — Но при себе как-то надежнее.
После беседы с профессором мы отправились в офис Бритого. Мы не стали договариваться предварительно с Крученым о встрече, считая, что неожиданность — лучшее средство нападения. Поймать тачку от Университетской набережной до улицы Марата оказалось очень сложно.
— Возмутительно, — нервничала Инна. — Нужно сдать на права. Нельзя и дальше мотаться на такси, в нашем возрасте это уже несолидно.
Наконец над нами сжалился старик в видавшем виды «Москвиче». Он довез нас до нужного места в считанные минуты. Я вылезла из машины и осмотрелась по сторонам. Мы стояли на улице Марата возле старинного здания. Впрочем, здания тут были старинными абсолютно все. Так что офис агентства Бритого был неуникален.
Мы с Инной поднялись на второй этаж и вошли внутрь. Что-то не было заметно, что гибель босса как-то затормозила работу агентства. Шумели принтеры, суетились работники, состоящие преимущественно из крепких накачанных ребят с кобурами под мышками.
Все замерли, не сводя с нас глаз. Ситуация, когда на вас не слишком дружелюбно пялятся с десяток вооруженных мужиков, не самая приятная. Инна подняла голову, распрямила плечи и вызывающе взглянула вокруг. Мужики, словно по команде, засуетились, старательно делая вид, что они ее знать не знают и уж она-то их интересует меньше всего на свете.
— Какие гости! — раздался голос из дальнего конца комнаты. — Милости прошу!
Высокий мужик с ежиком темных волос, в темном костюме делал какие-то неопределенные движения руками. Больше мне с такого расстояния ничего видно не было.
— Это и есть Крученый. Его прихвостни успели сообщить, что мы прибыли, — шепнула мне Инна. — Пошли, раз зовет. Только не отставай, пожалуйста, а то одна я с ним говорить не смогу.
Мы пересекли огромную комнату по диагонали.
Я ощущала висящую в воздухе неприязнь каждой клеточкой своего тела. Недобрые взгляды, казалось, впивались мне в затылок. Похоже, Инна сейчас тут была не в фаворе. Крученый зашел в небольшую боковую комнату и, проследив, чтобы мы вошли следом, плотно закрыл за нами тяжелую резную дверь.
— Зачем явилась? — спросил он у Инны, усаживаясь в кожаное кресло. — У нас тут в последнее время, сама понимаешь, и без твоих визитов дел по горло.
Или решила ознакомиться со списком своего имущества? Так это ты поторопилась. Еще опись нужно произвести.
— Имущества? — удивилась Инна. — Мою чайную кружку я, так и быть, пожертвую в ваш общак. Не такая уж я мелочная. Только мишку своего игрушечного заберу, если не возражаешь. А то барахло, что у меня в ящике скопилось, можете смело выбросить.