Шаловливый дедушка
Шрифт:
Юля была представлена гостям, и настал черед второго брата потерять дар речи и окаменеть. Юля сделала вид, что не заметила восторга на лице парня, прошла в кресло и приступила к рассказу о своем путешествии по второму разу. Обожание на лице Саши сменилось чем-то другим. Теперь Юлей он не просто восторгался, он ее боготворил. Юля дошла в своем рассказе до того места, когда встретилась с Верой Владимировной. Тут она запнулась и нерешительно посмотрела на обоих братьев, а потом на нас троих.
— Может быть,
— Я — за, — первой проголосовала рукой Инна.
Мы с Маришей тоже решительно кивнули в знак согласия. После этого мы вкратце посвятили парней в ту историю, в которую сейчас впутались мы с Маришей, а еще раньше влипли Инна с Юлей.
— Класс! — выдохнул Саша. — Можно взглянуть на эти браслеты?
— Отчего же, — кивнула Инна и принялась в который раз выковыривать их из своей подошвы.
Парни с любопытством следили за ее действиями.
— Ты так все время и носишь их? — спросил Миша. — А не боишься?
— Нет, ничего надежней придумать не смогла, — сказала Инна. — Если до чего додумаешься, то сообщи.
Пока братья разглядывали и крутили браслеты, Юля наконец приступила к пересказу того, что ей удалось узнать от Веры Владимировны.
— А этот дом? — спросила я. — Ты узнала, где он?
— У меня есть его фотография, — кивнула Юля. — Думаю, что за несколько десятков лет он не мог так уж сильно измениться. И к тому же мы знаем, где он находится. В переулке Некрасова. По фотографии мы его легко найдем.
— Какого года издания та книжица, в которой он упоминался? — спросила Мариша.
— Не знаю, обложку и титульный лист съел внук Веры Владимировны, — сказала Юля. — Но думаю, что годов семидесятых. Потому что там делается ударение на том, что в этом доме сначала на конспиративной квартире, а после просто в квартире проживал революционер В. И. Веденякин.
— Кто такой?
— Понятия не имею, — пожала плечами Юля.
— А зачем нам бывший дом этой актрисы? — спросила Инна. — Думаешь, Вероника прячется в доме своей прапрабабки?
— Думаю, что если эта особа что-то и припрятала ценное, то начать поиски клада следует именно с ее петербургского дома, — сказала Юля.
— Ну и ну! — фыркнула Инна. — Ты хоть представляешь, какой объем работ? И к тому же за столько лет дом мог пережить капремонт, во время которого все сокровища уже нашли. Или сейчас часть дома выкупил какой-нибудь крутой. А деньги к деньгам, так что он обязательно прикупил бы ту часть, где веселая актриса заныкала свои сокровища. И, конечно, приводя новые владения в порядок, крутой тип нашел бы сокровища.
— Вы тут поговорите, а я пока позвоню профессору, — сказала я.
Хотя профессор был дома и даже подошел к телефонной трубке, но моим зарождающимся к нему чувствам был нанесен серьезный удар, так как сначала
«Жена, — в ужасе подумала я. — Или любовница, что ничуть не лучше!»
— Алло, кто говорит? — допытывался профессор. — Вас не слышно.
— Простите, — пролепетала я. — Я вас ни от чего не отвлекаю?
— А, это вы, Дашенька! — вполне искренне обрадовался профессор.
«Он тебя помнит! — возликовал мой внутренний голос. — Узнал по нескольким словам».
— А я о вас думаю, — продолжил профессор и тут же добавил, сразу испортив мое хорошее о нем мнение. — Вернее, не о вас, а о браслетах, которые вы мне принесли. Звонил даже своим коллегам в Англию и непосредственно в Египет. Знаете, я навел справки, очень интересная история получается с этими браслетами.
— Да? — выдавила я из себя, внутренне закипая от гнева на мужскую слепоту, браслеты ему какие-то интересны, идиот несчастный.
— Получается, что в конце Тринадцатой династии фараонов среди служителей культа случился раскол.
Результатом которого стал отказ от празднования слияния сил Себека с Нехебкау. Улавливаете, куда я веду?
— Пока нет, — откровенно призналась я, так как вообще плохо слышала, что говорит мне милейший профессор, а просто наслаждалась звуками его голоса.
— С этого времени жрецам уже не было нужды каждый год объединять священные браслеты. А стало быть, они стали не нужны. И их похоронили вместе с последним верховным жрецом, который выполнял этот ритуал. Не исключено, что выполнял ритуал сам фараон. Последний из Себекхотонов.
— Как же так? — удивилась я. — Люди что, перестали поклоняться этим Себеку и Нехебкау?
— Вовсе нет, — раздраженно поправил меня профессор. — Но у них было достаточно другого убранства для отправления молебнов и служб. А эти браслеты участвовали в ритуале лишь один единственный день в году. Больше их нигде и никогда не использовали. Поэтому они стали не нужны. Теперь понимаете, к чему я веду?
— А, ясно, — сказала я, чтобы не злить его.
На самом деле мне ровным счетом ничего не было ясно, а как в знаменитом кинофильме — «скорее туманно».
— Так вот, браслеты, по всей видимости, были погребены в могиле вместе с их обладателем, фараоном Себекхотоном. Но его гробница, когда до нее в двадцатом веке добрались английские археологи, оказалась разграбленной. И случилось это еще в середине девятнадцатого века. Сокровища фараона были похищены неизвестными вандалами, впрочем, действовавшими очень грамотно.
— Что это значит, грамотно? — спросила я.
— В гробнице была предусмотрена сеть ловушек и прочих неприятных сюрпризов для грабителей. Так вот, в эти ловушки не попался ни один человек, там не было обнаружено относительно свежих скелетов.