Шалтай–Болтай в Окленде. Пять романов
Шрифт:
— Какой там поздно, еще рано. — Он закрыл за Роджером дверь. — Рад видеть вас. Снимайте пальто. — И протянул руку: — Давайте повешу.
— Я сейчас пойду, — сказал Роджер. — Просто хотел парой слов с вами перекинуться.
— Давайте я вам налью чего–нибудь выпить. — В гостиной был беспорядок: всюду — на диване, на полу — валялись журналы. Работал телевизор. Чик выключил его. — Я тут какой–то дурацкий телеспектакль смотрел — ну из этих, что по полчаса идут. Вы ведь телевидением занимаетесь? Наверно, за день столько всего насмотритесь. —
Похоже, Лиз Боннер нет дома. Может, оно и к лучшему. Но теперь, вдобавок к панике, Роджер почувствовал леденящую пустоту. Разочарование.
— Я хотел поблагодарить вас за сына, — сказал он.
— А, да, — вспомнил Чик. — Они же вдвоем ездили, да?
Опустившись на диван, Роджер сцепил руки и сказал:
— Я тут подумал — если все будет хорошо, то надо как–то на равных это организовать, по очереди.
— Зачем? Все в порядке, — сказал Чик. Ему, видимо, стало неловко. — Пусть так и ездят.
— Нет, — возразил Роджер. — Я вот что думаю. Несправедливо, чтобы ваша жена взваливала на себя наши заботы. Я считаю, нужно вот как поступить, если это возможно. Вирджиния боится ездить по этой дороге, так что с нашей стороны буду ездить я. Если вы и ваша жена сможете забирать ребят в пятницу, то я буду отвозить их обратно в школу в воскресенье вечером. Я только по воскресеньям могу, по пятницам я работаю.
— Я тоже, — сказал Чик. — Поэтому в пятницу не могу. — Он пригладил волосы рукой и задержал ладонь на плеши, потом снова провел ею по волосам. — Должен признаться кое в чем, хоть это и не очень легко: я не вожу машину. У меня нет прав. За рулем у нас всегда Лиз.
Роджер пожал плечами:
— Ну и что тут такого.
У него самого пару раз отбирали права.
— Ну да. Как бы то ни было, я лично очень даже за. — Чик сел напротив Роджера. — До сих пор она ездила туда четыре раза в неделю. А теперь будет только два. Очень хорошо. Хоть она и говорит, что ей нравится, для одного человека это слишком напряженно.
— Верно, — поддакнул Роджер.
— Ну что ж, тогда отвезете их в это воскресенье?
— Конечно, — ответил он. — Заеду около четырех и заберу ваших двоих ребят.
— Отлично, — подытожил Чик, удовлетворенно улыбаясь. — То есть и так было здорово, но… вы понимаете. Чем меньше она ездит, тем мне спокойнее.
Роджер встал и направился к двери.
— До воскресенья.
— Лучше где–то к двум подъезжайте, — предложил Чик.
— Ладно. Спокойной ночи. Передавайте привет вашей жене.
Провожая его, Чик сказал:
— Жалко, Лиз нет дома. Она в гостях у одной знакомой, тут недалеко. У них тоже дети, завтра куда–то идем. Не спрашивайте куда, — со мной не советовались.
И вот Роджер уже снова был на крыльце, Чик пожелал ему спокойной ночи и закрыл дверь.
Когда он переходил улицу и шел к машине, под ним подкашивались ноги. Так или иначе, он ввязался в это. Четыре с половиной часа в неделю в дороге, с шумной
Сев в машину, он заметил, что Чик не выключил свет над крыльцом. Наверное, для жены. Она скоро вернется.
Роджер закрыл дверцу машины и подвинулся, чтобы его не было видно снаружи. Но все равно это было слишком рискованно. Тогда он вставил ключ зажигания в замок и завел двигатель. Включив фары, он отъехал, свернул за угол и выехал на соседнюю улицу. Вскоре он припарковался на расстоянии нескольких домов от Боннеров, за молочным фургоном.
Прошло пятнадцать минут. По тротуару пробежала трусцой собака, обнюхала куст и потрусила дальше. Проехало несколько машин. Из одного дома вышел мужчина, махнул кому–то на прощание рукой и быстро пошел прочь.
«Я сошел с ума, — подумал Роджер. — А если Вирджиния позвонит в магазин? Скажу, что был внизу. Не мог подойти к телефону. А вдруг Олсен подойдет и ответит? Не ответит. Он никогда не отвечает.
Ну а вдруг случится так, что Олсен будет наверху, рядом с телефоном?»
Где–то далеко на той же улице хлопнула дверь, прервав его размышления. По дорожке от дома к тротуару быстро шла женщина. Роджер пригляделся к тусклому свету, ее было хорошо видно. Женщина почти бежала вприпрыжку, опустив голову: то припустит бегом, то замедлит шаг, то снова почти бежит. Ее волосы, связанные сзади в конский хвост, подлетали в такт ходьбе. На ней было короткое пальто, на бегу она придерживала его руками. Широкую юбку подхватывал ветерок.
«Лиз», — подумал он.
Он проводил ее взглядом, пока она не взбежала по ступенькам своего дома и не скрылась внутри. Дверь захлопнулась. Свет над входом погас, и на крыльце стало темно.
Посидев еще немного, он завел двигатель и поехал обратно, домой.
Свет в гостиной был выключен. Роджер неуверенно пошарил в темноте. Из спальни его окликнула Вирджиния.
— Это ты?
— Да, — сказал он.
Он нащупал торшер и включил его.
— Я уже легла. Извини.
— Тебе принести чего–нибудь? — спросил он. — Ты уже спишь? Или читаешь в постели?
Заглянув в спальню, он увидел, что она действительно легла спать: в комнате было темно.
— Я звонила в магазин, — сказала она.
— Когда?
— Примерно полчаса назад. Никто не ответил.
— Я, наверно, внизу, в подвале, был. Мы с Олсеном новыми телевизорами занимались.
— Есть что–нибудь будешь? — Повернувшись, она приподнялась и включила лампу у кровати. — Если будешь, я бы тоже чего–нибудь съела.