Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2
Шрифт:
– Это 206-й. Что в…
– Сколько 212-х у вас здесь?
– Два. НXX и НGС. Абаданский радар вчера выдал НXX разрешение на рейс в Ковисс для экстренной эвакуации пострадавших во время нападения федаин на рассвете вчерашне…
– Да, мы об этом слышали. И о том, как вы помогли «стражам» отправить их в ад, которого они заслуживают, за что вам большое спасибо. Является ли ЕР-НВС регистрационным номером 212-го вертолета компании S-G?
Руди замешкался с ответом.
– Так сразу я сказать не могу, майор. У меня нет здесь списка всех наших 212-х машин, но я мог бы выяснить. Если мне
Майор Казани закурил сигарету, предложил одну и Руди, но тот покачал головой.
– Речь идет о 212-м, ЕР-НВС, мы полагаем, это 212-й, на котором летают пилоты S-G, с неизвестным количеством людей на борту, который пересек иракскую границу перед самым закатом прошлой ночью, не имея никаких разрешений, игнорируя, как я уже сказал, совершенно игнорируя прямые приказы по радио посадить машину.
– Мне об этом ничего не известно. – Мозг Руди лихорадочно работал. Должно быть, кто-то пытался сбежать, думал он. – Это не наша птичка. Мы здесь даже двигатели завести не можем без разрешения абаданского центра радиолокационного контроля. Это стандартная процедура.
– Как вы тогда объясните появление этого НВС?
– Это мог быть вертолет компании «Герни», вывозивший их сотрудников, или «Белл», или любой другой вертолетной компании. В последнее время было очень трудно, иногда невозможно, подать на утверждение план полета. Вы знаете, насколько… э-э… подвижным был радар последние несколько недель.
– «Подвижный» – неудачное слово, – сказал капитан Хушанг Аббаси. Это был стройный, очень красивый офицер с аккуратно подстриженными усиками, в черных очках, на своем мундире он носил крылья. Весь прошлый год он прослужил на Харке, где они с Руди и познакомились. – А если это был вертолет S-G?
– Тогда всему будет дано надлежащее объяснение. – Руди был рад, что Хушанг пережил революцию, особенно учитывая то, что он всегда открыто критиковал вмешательство мулл в дела государства. – Вы уверены, что полет был несанкционированным?
– Я уверен, что законно летающие вертолеты имеют соответствующие разрешения, законно летающие вертолеты подчиняются приказам наземного управления воздушным движением и законно летающие вертолеты не совершают уклоняющихся маневров и не торопятся за границу, – ответил Хушанг. – И я почти уверен, что видел эмблему S-G при первом заходе, Руди.
Глаза Руди прищурились. Хушанг был очень хорошим пилотом.
– Вы пилотировали перехватчик?
– Я возглавлял звено, которое было поднято по тревоге.
Молчание в трейлере сгустилось.
– Вы не возражаете, если я приоткрою окно, майор? Этот дым, у меня от него голова разболелась.
– Если НВС окажется вертолетом S-G, у кого-то проблем окажется побольше, чем просто головная боль, – раздраженно проговорил майор.
Руди открыл окно. НВС похоже на один из наших регистрационных номеров. Что же, черт подери, пошло не так? Последние несколько дней нас словно злой рок преследует: сначала этот психопат Затаки и убийство нашего механика, потом бедный старина Кияби, потом эти богом проклятые федаин из левых устроили вчера нападение, едва не переубивав нас
Он опустился на стул, чувствуя себя очень усталым.
– Максимум, что я могу сделать, это спросить.
– Как далеко на север простирается ваша зона обслуживания? – спросил майор.
– В обычных условиях? До Ахваза. Дизфуль будет, пожалуй, крайней точкой для на… – Зазвонил телефон внутренней связи. Он поднял трубку и не заметил многозначительного взгляда, которым обменялись офицеры. – Алло?
Это был Фаулер Джойнз, его старший механик.
– Ты в порядке?
– Да. Спасибо. Никаких проблем.
– Кричи, если понадобится помощь, старина, мы мигом придем на выручку. – Трубку положили.
Руди повернулся к майору, чувствуя себя лучше. С того момента, когда он сцепился с Затаки, все его люди и пилоты относились к нему так, будто он был самим Лэрдом Гавалланом. А со вчерашнего дня, когда отбили нападение федаин, даже «зеленые повязки» из комитета относились к нему почтительно – все, кроме директора базы Йемени, который все еще пытался показать ему, кто тут главный. – Дизфуль будет крайней досягаемой точкой. В один конец. Один раз мы… – Руди замолчал. Он собирался сказать: «Один раз мы доставили нашего территориального директора в Керманшах», но тут нахлынули воспоминания о зверском и бессмысленном убийстве босса, Кияби, и он опять ощутил приступ дурноты.
Он увидел, что майор и Хушанг пристально смотрят на него.
– Извините, я хотел сказать, майор, что один раз мы сделали чартерный рейс до Керманшаха. С дозаправкой, как вы знаете, мы можем покрывать большие расстояния.
– Да, капитан Лутц, да, мы знаем. – Майор затушил окурок сигареты и закурил другую. – Премьер-министр Базарган, с предварительного, разумеется, одобрения аятоллы Хомейни, – осторожно добавил он, не доверяя ни Аббаси, ни «зеленым повязкам», среди которых тоже мог найтись человек, тайно понимавший английский, – выдал строгие указания касательно всех воздушных средств передвижения в Иране, в особенности вертолетов. Мы попробуем связаться с Ковиссом прямо сейчас.
Они отправились в радиорубку. Йемени тут же заявил, что не может дать разрешения на установление связи без одобрения местного комитета, членом которого он себя назначил как единственный человек, умеющий читать и писать. Один из «зеленых повязок» отправился, чтобы привести их, но майор отменил решение Йемени и сумел настоять на своем. Ковисс на их вызовы не откликнулся.
– На все воля Аллаха. Когда стемнеет, связь будет лучше, ага, – сказал на фарси радист Джахан.
– Да, благодарю вас, – ответил майор.
– А что вам нужно, ага? – грубо спросил Йемени, разозленный этим вторжением; шахские мундиры доводили его едва не до исступления. – Я узнаю для вас, что вам нужно!
– Ты мне ни за чем не нужен, сын собаки, – зло рявкнул на него майор, и все вздрогнули, а Йемени словно парализовало. – Если будешь мне надоедать, я поставлю тебя перед нашим трибуналом за препятствование работе премьер-министра Базаргана и самого Хомейни! Вон отсюда!
Йемени сиганул за дверь. «Зеленые повязки» расхохотались, и один из них сказал: