Шамал. В 2 томах. Т.1. Книга 1 и 2
Шрифт:
– Где вы были, черт побери? Мы ждали вас в аэропорту, но вы так и не появились.
– Да, извините, что так получилось. Когда 125-й возвращается в Тегеран?
– Во вторник, если на то будет воля Аллаха. А что?
– Когда примерно?
– В полдень, а что?
– Отлично. Это было бы то, что надо. Мне нужно в Тебриз, могли бы мы с другом его зафрахтовать?
– Никоим образом. Мне в жизни не получить разрешения, а кто ваш друг?
– Получение разрешения я гарантирую. Извините, капитан, но это крайне важно.
– Я слышал, в Тебризе идут ожесточенные бои, сегодня в новостях передавали. Извините,
– Мистер Талбот будет рад добавить свой голос к этой просьбе, – произнес Армстронг все тем же ровным, терпеливым голосом.
– Нет. Извините. – Мак-Айвер повернулся, но его остановила внезапно появившаяся в голосе Армстронга желчь.
– Прежде чем вы уйдете, могу я поинтересоваться насчет НВС и Локарта и вашего партнера Валика, его жены, детей?
Мак-Айвер застыл на месте. Он видел перед собой каменное лицо, твердо сжатый рот, глаза, поблескивавшие в отраженном свете его фонаря.
– Я… я не понимаю, о чем вы.
Армстронг опустил руку в карман, достал оттуда лист бумаги, развернул его и поднес к лицу Мак-Айвера. Мак-Айвер направил на бумагу кружок яркого света. Лист представлял собой ксерокопию записи в журнале разрешений на вылет. Почерк был четким. «ЕР-НВС разрешен вылет в 06.20 для осуществления чартерного рейса ИВК в Бендер-Делам, доставка запчастей; пилот – капитан Т. Локарт, разрешение на полет выдано капитаном Мак-Айвером». В нижней части листа была фотокопия самого разрешения, подписанного им, где имя капитана Н. Лейна было зачеркнуто с пометкой «болен» и вместо него вписано имя капитана Т. Локарта.
– Подарок вам, с моими поздравлениями.
– Где вы это раздобыли?
– Когда 125-й войдет в воздушное пространство Тегерана, радируйте капитану Хоггу, что у него немедленный чартерный рейс в Тебриз. Разрешение вы получите заранее.
– Нет. Я не стану по…
– Если вы не организуете все по-хорошему, никого в это особо не посвящая, то есть сохранив все строго между нами, – произнес Армстронг с такой непреложностью, что Мак-Айвер не на шутку испугался, – оригиналы этих документов отправятся в САВАК, переименованный теперь в САВАМА.
– Это шантаж!
– Это бартер. – Армстронг сунул лист ему в руки и повернулся, чтобы уйти.
– Погодите! Где… где оригиналы сейчас?
– Не в их руках… пока что.
– Если… если я сделаю, как вы говорите, я получу их назад, хорошо?
– Вы, наверное, шутите? Назад вы не получите ничего.
– Это нечестно… так нечестно, черт подери!
Армстронг вернулся и встал перед ним; его лицо было похоже на маску.
– Конечно нечестно. Получив их назад, вы выскользнете из тисков, не так ли? Все вы. Пока эти документы существуют, вы будете делать то, что от вас требуется, не правда ли?
– Ты чертов сукин сын!
– А ты дурак, которому нужно следить за своим давлением.
Мак-Айвер разинул рот.
– Откуда вы знаете?
– Вы поразитесь тому, сколько я знаю всего про вас, Гиневру Мак-Аллистер, Эндрю Гаваллана, Благородный дом и еще кучу всего, чем я еще не начал пользоваться. – Голос Армстронга стал грубее, усталость и тревога мешали ему владеть собой. – Вы что, черт подери, не понимаете, насколько велика вероятность, что советские танки и самолеты придут и навсегда останутся по эту сторону Ормуза,
ВТОРНИК
20 февраля
ГЛАВА 39
Тебриз. 05.12. В маленькой лачужке на краю родового поместья хана Росс внезапно пробудился. Он остался лежать неподвижно, следя, чтобы дыхание оставалось таким же ровным, но все его органы чувств обострились. Как будто ничего неподобающего, только звон неисчезающих насекомых и спертый воздух в комнате. В окно ему было видно, что ночь еще темная, небо по большей части затянуто тучами. На втором топчане спал, свернувшись калачиком, Гуэнг; его дыхание было спокойным. Из-за холода оба мужчины легли спать не раздеваясь. Росс бесшумно скользнул к окну и вперился взглядом в ночную темень. По-прежнему ничего. В следующий миг он услышал рядом с ухом шепот Гуэнга:
– Что такое, сахиб?
– Не знаю. Наверное, ничего.
Гуэнг легко толкнул его в бок и показал рукой. Часового на стуле на веранде снаружи не было.
– Может, пошел отлить.
Раньше с ними всегда был хотя бы один охранник. И днем и ночью. Прошлой ночью их было двое, поэтому Росс сделал в своей кровати чучело и оставил Гуэнга отвлекать их, а сам выскользнул из заднего окна и отправился к Эрикки и Азадэ один. На обратном пути он едва не налетел на патруль, но охранники были сонные и невнимательные, и ему удалось проскользнуть мимо.
– Посмотри, что там сзади, – прошептал Росс.
Они снова смотрели и ждали. Рассвет примерно через час, прикинул Росс.
– Сахиб, может, это был просто дух гор, – тихо предположил Гуэнг. В краю на вершине мира бытовало поверье, что ночью духи посещают кровати спящих мужчин, женщин и детей, когда с доброй целью, когда с дурной, и что сны на самом деле не что иное, как истории, которые эти духи нашептывали.
Маленький гуркха продолжал ощупывать темноту глазами и ушами.
– Думаю нам стоит уделить духам должное внимание. – Он вернулся к своей кровати и надел ботинки, переложил талисман, который держал под подушкой, в карман своей форменной рубашки, потом надел сверху халат горца и чалму. С привычной ловкостью он проверил гранаты и карабин и уложил в грубый заплечный мешок патроны, гранаты, воду и небольшой запас провизии. Кукри проверять не было нужды, нож всегда был под рукой, всегда смазанный и вычищенный на ночь – и наточенный на ночь – перед самым сном.
Теперь и Росс был полностью готов. Только вот к чему? – спрашивал он себя. И пяти минут не прошло, как ты проснулся, и вот, погляди на себя: кукри свободно ходит в ножнах, предохранитель снят – и чего ради? Если бы Абдолла желал тебе вреда, он бы уже забрал у тебя оружие или попытался забрать.
Вчера днем они слышали, как 206-й поднялся в воздух, и вскоре после этого их навестил Абдолла-хан.
– А, капитан, извините за задержку, но охота за вашими головами стала только хуже. Наши советские друзья назначили за вас очень высокую цену, – весело сообщил он им. – Достаточную, чтобы даже я, может быть, почувствовал искушение.