Шаманы крови и костей

Субботина Айя

– Должно быть потому, что остальным было не понять то, что понимали они?
– сказал дасириец первое, что пришло в голову.

Халит одобрительно улыбнулась и прогнала слуг, сказав, что сама в состоянии подать мужу вина. Неторопливо и с расстановкой, карлица наполнила кубок на треть, встала и, стараясь не расплескать, поднесла кубок дасирийцу.

– Лей то, что дала, - велела она.

Арэн исполнил. Вино пополам с зельем сделалось приторно сладким, до тошноты, но дасириец выпил все. Оказалось, то было лишь половиной дела, а дальше еще предстояло

заставить нутро не вывернуть пойло обратно.

– Я знаю, что на вкус гадко, но пока, что не могу придумать замену крысиной моче. Приходится цедить ее чуть не силой.

Арэна подвернуло. Халит снова рассмеялась, тыкая в него пальцем. Ладони ее тоже оказались непомерно крупными, с толстыми мясистыми пальцами. Руки мясника, а не волшебницы.

– Обманула я, нет там никакой мочи. Охота была поглядеть, как ты позеленеешь. Не вздумай выплюнуть, - тут же пригрозила Халит.
– У меня еще не созрела новая порция.

– Оно ведь не помогает.
– Дасириец, подавив тошноту, едва мог говорить. От сладкого вкуса во рту сделалось липко, язык прилипал к небам и едва ворочался.

– Вера помогает, - отмахнулась коротышка.
– Вера такие чудеса делает, которые после божьим промыслом называют. А всего-то нужно - захотеть. А если в веру наколотить отвара из крапивы, немного толченого янтаря, полынного пепла и много чего еще - выйдет хорошее зелье, которое кого угодно на ноги поставит. Правда, ненадолго, но лучше так. Думаешь, стали бы солдаты и рабы здесь сидеть, если б не моя хитрость? Думаешь, никому из них не приходила в голову мысль, получить обещанных сто золотых? Но страх сильнее жадности, потому что мертвецу золото без надобности, а жизнь, пусть плохонька, все равно - жизнь. Но я все равно ищу способ перехитрить поветрие. У меня есть кое-какие мысли на этот счет, но пока не хватает материалов. В магии я сильнее, чем в аптекарском мастерстве.

– Думаю, мне стоит еще раз поблагодарить отца за то, что устроил мне женитьбу с тобой, - искренне сказал Арэн.

– Это хорошая мысль, - согласилась Халит.
– И про Тэлию не забудь. Если бы не ее заботы о замке, тут бы все мыши сожрали, и пауки в сети загребли.

Их разговор перервали широко отворившиеся двери. Прислужник торопливо доложил о том, что прибыл капитан стражи и с ним несколько разведчиков. Арэн велел впустить всех. Халит поплелась было к выходу, но дасириец остановил ее.

– Я хочу, чтобы ты осталась, - предложил он, и, не дожидаясь ответа карлицы, приказал прислужнику позвать госпожу Тэлию.

– Не думала, что дасирийскому мужчине хватит смелости пригласить на военный совет своих женщин.
– Халит выглядела озадаченной, но довольной.

– Я кое-чему научился, - уклончиво ответил Арэн. Он вспомнил Миэ, которая тайком пробралась на совет вождей Артума. Кто знает, чтобы случилось, окажись она там раньше и на равных. После, когда Сьёг разрушила орда шарашей, ее догадки донесли до Берна, но момент был упущен.
– И вы обе доказали, что стоите того, чтобы говорить вровень с моими воинами.

Карлица поклонилась

и снова взобралась на лавку. Как раз вовремя. В зал вошел Лаарк, за ним следом - несколько воинов в пыльных доспехах и еще двое, одетых разведчиками. Все они почтительно поклонились карлице. Она же, в свою очередь, каждого называла по имени, у одного спросила, не болит ли колено, у другого справилась о здоровье матери, а с третьим вовсе шепталась о чем-то. Арэн почувствовал себя чужим в собственном замке, но понимал, отчего так. Пока он ходил в военные походы, пока рубил людоедов в Северных землях, в Замке всех ветров шла совсем иная жизнь. Та, от которой он с легкостью отрекся.

Никто из мужчин не противился присутствию на совете карлицы. Тэлию встретили не так приветливо, но и против нее никто не высказался.

– Тэлия рассказала мне про Баарака, - без промедления начал дасириец.
– Лаарк, ты что скажешь на этот счет?

– Скажу, что если сучьего потроха никто на голову не укоротит, так он скоро достаточно голоты вокруг себя соберет, чтобы на нас двинуть.

– Им не взять замок, - вмешался один из мужчин. Его доспехи изуродовали две глубоких вмятины.

– Как тебя зовут?
– Арэну его лицо казалось смутно знакомым.

– Шал, мой господин.

– Продолжай, Шал.

– Благодарю, господин, - приободрился мужчина.
– Если Баарак придет под наши стены, ему никогда не взять замок таким числом. У него половина воинов полегла в тех деревнях, которые не сдались доброй волей. Крестьяне бунт подняли. Те, кто выжил, рассказывали, что несколько сотен воинов на вилы подняли. Деревни те Баарак сжег, господин. Никого не пощадил, даже детей. Нельзя такой несправедливости безнаказанной остаться.

– Продолжай,- кивнул Арэн.

– Штурмом на стены Баарак не пойдет, а осадой не встанет - времени у него столько нет.

– Зато в замке у него и лестниц в избытке, и таран приготовлен, - проворчал Лаарк.
– Вон, разведчики говорят, что уже веревки заготавливает, и обозы собирает со всякими припасами.

– Пусть разведчики за себя сами скажут, - приказал Арэн.

Поднялся тот из двоих, что был меньше ростом, щуплый и с колтунами в волосах. Под его ногтями собралась грязь, щетина была кое-как сбрита, и щеки еще хранили следы недавних порезов.

– Я - Уолд, господин. Раньше ловчим, а теперь, вот, пришла нужда своим навыкам другое применение найти. Мы с Оби́ром, - кивок на второго разведчика, - обошли все до самого замка Баарака. Многие теперь под его начало идут. Часть тех, кто доброй волей пошел, купившись на посулы о земельных наделах, часть - из-за страха. Тут верно сказали - он деревни жжёт, никого не щадит. Вот люди и идут, чтобы своих детей уберечь.

– Что у него еще есть?

– Видали нескольких магов, - вступил в разговор второй разведчик.
– И служителей с десяток, все от разных храмов. Многие сейчас ищут приюта у знатных господ. Люди храмы беспощадно рушат, злые они на богов, потеряли всякий страх. Служителей режут, что курей.