Шанакарт. Дилогия + бонус
Шрифт:
— Шелара? — позвала Айшариль, заметившая её отсутствие рядом с собой.
— Иду. Далеко ещё?
— Почти пришли, — она указала рукой на белую беседку слева, почти у самой ограды. — Прямой телепорт. Прибудем прямо в Замок.
— Комфортабельно. Если выйдет из строя, можно даже не сносить, — оценила Шелара каменное сооружение с широкими лавками. — И вид просто изумительный!
Она обернулась на усадьбу неведомого Князя и добавила:
— В обе стороны. Кстати, не многовато здесь белого цвета?
— Это влияние Альшерриана, — Шейл протянул ей руку, вставая в рунический круг телепорта. — Они с Эженталлем вместе
— И пограничную стену, судя по цвету, тоже?
— Они называли это гармонией, — снисходительно усмехнулась Айшариль, вставая в круг. — Утверждали, что Тианшель — жемчужина и должен поражать воображение каждого, кто ступит на земли арши.
— Что ж, у них получилось. Впечатляюще вышло! — честно призналась Шелара, любуясь усадьбой. В то же мгновение сверкнул яркий свет, ветер раздул волосы, и их обступила тихая темнота.
— Добро пожаловать в Шанакарт, леди, — объявил Шейлирриан, взмахом руки ярче разжигая кварцевые огни в тёмном зале телепортационной.
Теперь света стало достаточно, чтобы увидеть собравшуюся процессию арши во главе с Наместником. Его распущенные волосы, украшенные нитями цитринов, волнистыми локонами покрывали грудь и плечи, стройную фигуру подчёркивал чёрный плотный кафтан, расшитый серебром, а холодность взора оттенял глянцевый платиновый венец.
— Добро пожаловать домой, дорогой племянник, — улыбнулся Селлестераль, складывая руки перед собой. — Стража Старейшины Тианшеля донесла до нас добрую весть, что Вы возвращаетесь в Замок.
— Здравствуйте, дядя, — кивнул Шейлирриан, сходя с помоста резной ротонды. — С каких же пор Князь Тианшель стал Старейшиной Тианшелем?
— С недавних, — любезно ответил Наместник. Теперь они шли рядом, к выходу из зала. Айшариль незаметно указала Шеларе идти прямо за ними. Остальные арши составляли свиту. — У нас будет время отметить это радостное событие на Летнем балу.
— Как много чудесных событий готовит нам этот Летний бал! — холодно заметил Шейлирриан.
— Безусловно, — удовлетворённо кивнул Селлестераль, закладывая руки за спину. — Безусловно…
Шейлирриан сел за свой письменный стол и, протянув руку, включил широкое прямоугольное Стекло на нефритовой подставке, обрамляющей его тёмную поверхность каменными листьями. Когда экран зажёгся чудным лесным пейзажем, служившим заставкой, Принц приказал артефакту позвонить леди Арноиэль Кантавар, и по Стеклу пошли круги, как по воде.
Вскоре на экране появилось отображение красивой Светлой эльфийки с туманными голубыми глазами. Её золотые волосы были частью забраны наверх сложной заколкой, изображающей листья плюща, частью покрывали грудь мерцающими волнами. Она сидела в лучах света, прямая и строгая лесная дева, и её тёмно-зелёный наряд делал её похожей на дриаду, если бы не острые кончики ушей, выглядывающие сквозь густые волосы.
— Шейлирриан, — царственно улыбнулась эльфийка, но глаза её остались холодны и туманны, — счастлива видеть Вас, сын мой. Какие новости Вы принесли мне из благословленного Шанакарта?
— Доброго дня, матушка. Я спешу поделиться с Вами моей радостью. Сегодня я вернулся из очередного своего путешествия на Материк и привёз из него вещь, принадлежавшую ранее отцу моему, сиру Эль-Ризару. Она дала мне надежду о скором разрешении печальной истории с его таинственным исчезновением.
— Прекрасно,
— Как Вам будет угодно, матушка. Однако я не только об этом хотел поговорить с Вами.
— Чего же Вы желаете, сын мой?
— Я был бы несказанно счастлив, если бы Вы вернулись в Шанакарт к Летнему Балу. Я мечтаю представить Вам мою избранницу, о помолвке с которой и объявлю на празднике.
— Вашу избранницу? — отстранённо удивилась Арноиэль, что хоть на миг освежило её бесстрастное лицо. — Вы не рассказывали мне прежде.
— Всё решилось неожиданно, буквально в одночасье. И я рассказываю о своих намерениях Вам первой, Ваше Величество.
Императрица едва заметно кивнула.
— Если Вы так настаиваете, Шейлирриан, я вернусь в Шанакарт как можно скорее. В этот важный для Вас день я буду рядом с Вами.
Далее разговор носил совершенно формальный и принуждённый характер, и оба они втайне хотели его скорее закончить. Арноиэль расспрашивала, как обстоят дела в государстве, которое покинула, все ли здоровы, и слушала совершенно не интересующие её ответы, пребывая в привычной своей отрешённости. Она невообразимо напоминала ему идола в храме, словно не живая, не чувствующая, и прекрасная в своей невозмутимости.
Когда они, наконец, церемонно распрощались, Шейлирриан со смешанным чувством завершил звонок и несколько минут бездумно смотрел в пространство. Сегодня они виделись впервые за два года, до этого лишь редкая переписка всё ещё соединяла их в семью, такая же пустая и наполненная любезными фразами. Арноиэль, чистокровная эльфийка, сдержанная и величественная дочь короля Данестиана Второго, всецело принадлежала вечным лесам Светлого Келя, принадлежала своему народу, и была совершенно чужой в отшлифованном солёными ветрами и штормами Шанакарте. Она тосковала по вечнозелёной листве, по тёмным стволам в несколько обхватов, по чудесным цветам и тенистому серому дворцу, в котором не смолкала музыка и пение птиц. И когда исчез Эль-Ризар, её ничто больше не держало в Замке, и соломенная вдова Императора вернулась к отцу. Её отсутствия поглощённые своими страстями арши даже не заметили.
Шейлирриан посмотрел на заставку Стекла. Там маняще колыхал густой листвой один из красивейших пейзажей Келя. Среди лесной чащи разбивал безмятежную поверхность чёрного студёного озера небольшой водопад. Вода пенящимися струями по серым чистым валунам неслась отвесно вниз, и в облаке мельчайших капель солнце рождало широкую радугу, осколками которой казались цветы, во множестве растущие вокруг. Одни Боги знают, как Принцу хотелось бы оказаться там. И остаться.
Неурочный стук в дверь застал Иллиабель за чаем. Принцесса, подобрав лёгкие юбки, сидела на широком подоконнике и читала книгу в золотом переплёте. Перед ней стоял серебряный поднос с чайником и маленькими пирожными, ополовиненная чашка со смородиновым чаем была забыта в руке. Стук повторился, и Иллиабель с сожалением отложила книгу и опустила ноги на пол, утешаясь обнаруженным в ладони чаем. Шуршащие юбки скользнули по обнажённым ногам, щекоча, и она отставила чашку на поднос.