Шанс дается раз
Шрифт:
Разговор потёк вокруг будней курсантов, новых платьев и церемонии Принятия, которая должна была состояться через неполных шесть суток. Как и большинство жителей столицы, девушки сплетничали, гадая, кому же доведётся примерить на себя Императорский Венец. К серьёзному разговору по негласной договоренности Мари в тот день так и не решилась вернуться.
— … Вот что рассказала мне Элли о Смотрителе! Только, сама понимаешь, это очень большой секрет! — Марита явно гордилась проделанной работой и внимательно смотрела на меня, ожидая похвалы. Я искоса глянула
— Верно, Мари. Это — секрет. Мне ты рассказала, но больше — никому. Даже Дирану. Особенно — Дирану! Пообещай мне!
Мари фыркнула:
— Я же не совсем дура, кому попало, рассказывать не буду!
Я покачала головой:
— Не только «кому попало», Мари. Вообще никому! Ну же! Обещай!
— Ладно-ладно! Я вообще не понимаю, к чему такие предосторожности? Ну, родился Сахрос в Сакии. Что тут такого криминального, из-за чего стоило бы разводить таинственность?
— Мари!!! — это был крик души в моем исполнении. Марита закатила глаза и рявкнула:
— Ладно! Обещаю! Довольна? А теперь — марш в постель!
— Что?! — изумилась я. — Какая ещё постель?! Мари, я…
— Ничего не знаю! — девушка вцепилась в мою руку чуть повыше локтя и поволокла за собой, как на буксире. Я покорно поплелась за ней, чувствуя, что спорить бесполезно: этот комок энергии в покое меня не оставит.
— Тебе надо отдыхать, — вещала меж тем Мари, — Ты и так устала, к тому же ранена! Я тут пока что поубираю, посетителей, если явятся, приму, а ты — отдыхай!
Я открыла было рот, чтобы возразить… но передумала. Зачем? Мне нужно обдумать слова Мариты и поискать информацию о том купце, чьи записки я читала прошедшим вечером…
Слегка пошатнувшись, я прошептала:
— Может быть, ты и права. Отдых мне не помешает…
— Вот видишь! Лежи, а я принесу тебе ещё чаю!
Когда я изучила на свежую голову записки купца, стало понятно, как такой опасный текст ещё не изъяли из свободного оборота: данный дневник только недавно поступил в Библиотеку, и Сахрос ещё не успел его проверить досконально. Помню, он мне жаловался на нехватку времени! Любопытно, кстати: почему это Смотритель Библиотеки занимается цензурой и распределением новых текстов? И, что ещё интересней: почему бывший шпион работает Смотрителем Библиотеки?
Конечно, не гарантия, что мой опекун был именно шпионом, но другого логичного объяснения я не видела. Посудите сами: человек был осуждён за антиправительственные настроения в Сакии, каким-то непонятным образом спасся, потом стал послом этой страны в Ишшарре. Далее следует громадный пробел. То есть, несколько десятков лет этот «посол» непонятно чем вообще занимался, но докатился до работы Смотрителя Библиотеки в нашей стране. Зная сакийскую политику, смею утверждать: просто так оттуда можно уйти только в могилу. Но Смотритель как-то сбежал, ещё и дочь прихватил! Которая позднее попала в гарем Императора…
С ума сойти можно! Глупо, очень глупо гадать, имея так мало фактов. В голове был сумбур, но в тот момент я знала, каким должен быть мой следующий
Охрад Сэйрс, пятидесяти трёх лет от роду, жил, если верить архивным данным, на восьмом ярусе Тальи, что говорило, несомненно, о его достатке. Сейчас, направляясь в сторону высоченных ворот нужного мне яруса, я гадала: пожелает ли уважаемый купец разговаривать с безродной муэти? Глядя правде в глаза, Охрад вполне мог отказаться. Однако попытаться определённо стоило!
Библиотеку я покинула через основной выход, улучив момент, когда Марита ушла на кухню. В той ситуации глупо было бы тешить себя иллюзиями: я понимала, что за мною наверняка следят. Оставалось надеяться, что, свершив задуманное, я не подпишу и себе, и принцу Эйтану смертный приговор…
Боги, видимо, оплакивали окончательную гибель моего чувства самосохранения: дождь лил, как из ведра, и вода мощным потоком неслась по водостокам вниз, к морю. Я шла, опустив голову, не глядя по сторонам и прижимая к себе несколько свитков. Шаг мой был стремительным, как у человека, безнадёжно куда-то опаздывающего, а серый плащ из грубой ткани, в который я зябко куталась, скрывал меня от посторонних глаз.
Нужный дом был окружён высоченным каменным забором, скрывающим жизнь хозяев особняка от любопытных. На двери красноречиво сиял алый огонёк охранного плетения, недвусмысленно намекая, что непрошенным гостям у Господина Охрада не рады.
Некоторое время я маялась на пороге, терзаясь сомнениями, но погода не располагала к созерцанию и самокопанию. Резко выдохнув, я прикоснулась к дверному молоточку. Раздался негромкий звон, оповещающий о прибытии гостя. Мгновение спустя ворота бесшумно распахнулись передо мной.
Сказать, что я была удивлена — не сказать ничего. По моим прикидкам, меня должны были промурыжить под дождём ещё некоторое время, устанавливая личность и цель визита.
Медленно и неуверенно я двинулась вперёд по извилистой аллее, ведущей вглубь сада.
— Быстрее, красавица! Поторапливайтесь! Не заставляйте старого больного человека мокнуть под дождём! — донесся до меня сквозь завывания ветра громкий, зычный мужской голос. Подобрав подол длинного платья, давно и безнадёжно промокший, я пошла быстрее, чувствуя, как вода хлюпает в ботти.
То, что случилось дальше, поразило ещё больше: как оказалось, хозяин, невзирая на дождь, вышел мне навстречу с большим зонтиком в руках.
— Прячьтесь скорее! — воскликнул он, поравнявшись со мной, — Эти жуткие ливни меня доконают, помяните моё слово! Я скоро обрасту плесенью и обзаведусь жабрами!
— Это невыполнимо с технической точки зрения, Господин Сейрс, — отозвалась я, послушно прячась под зонт.
— Моя дорогая, поверьте мне на слово: после пары ложечек старого доброго гэша святые старцы видят прелестных гурий в чудесном саду и божественные знамения в чашке похлебки. Что помешает старому доброму мне обзавестись таким способом жабрами?