Шанс на прощение
Шрифт:
— Когда собирался уходить, позвонила Хайди, — признался Макс. — Ее дочь подобрала раненую птицу и переживала. Меня попросили помочь, потом я остался на ужин. И вот…
Он развел руками, давая понять: «И вот я явился сюда». Эжен только угрюмо покачал головой.
— Снова Хайди, Макс? Не ты ли говорил мне, что с этим покончено?
— Я. И с этим действительно покончено, но я работаю в ее центре, и мы не можем не видеться. — Макс сел напротив брата. Захотелось выпить чего-нибудь покрепче горячего шоколада, которым угощали в доме Хайди, но здесь ничего не было.
— Кстати, о твоей работе. До меня начали доходить странные
Дея выдала? Нет, она бы не стала. Но что знает Дея, то известно Нэйту. А учитывая, что Эжен женат на его сестре… Замкнутый круг какой-то.
— Слухи правдивы, — признал Макс. — Однако лучше об этом помалкивать, иначе может начаться паника. Морган действительно надеется, что я найду лекарство от болезни.
— Но ты ай-тере, Макс! Ты решил все-таки остаться в Тассете? Навеки.
Эжен злился. Макс чувствовал, как от ярости брата сотрясается магическое пространство. Он устало прикрыл глаза.
— Эта гадость может распространиться и за пределы Тассета, Эжен. И что тогда? — спросил Макс. — Если под угрозой окажутся Генрих, Дилан. Все наши друзья, кому, как и нам, не повезло родиться с типом силы «ай». Кстати, тебе не стоит сюда приходить. Я контактирую с больными, и…
— Не дождешься! Я буду приходить, когда посчитаю нужным. И обещал родителям присмотреть за тобой, но пока не получается. Знаешь, что? Наверное, и к лучшему, что рядом с тобой крутится Хайди. Она, конечно, дрянь, однако ее ты хоть как-то слушаешь.
Макс тихо рассмеялся. Брат отчитывал его, как мальчишку. Учитывая, что они были одногодками. Забавно…
— Ты сам не свой, — проговорил Эжен встревоженно. — Тебе надо выспаться, братишка. Стал на тень похож.
— Ты прав, — кивнул Макс. — Мне просто надо выспаться. Прости, я слегка не в себе сегодня. Утром умер пациент, а я мог только стоять и смотреть. И моя сила ничем не помогла. Надо продолжать исследования, но каждый день, потраченный на них, это чьи-то жизни. И когда я об этом думаю, выть хочется.
Эжен подошел и похлопал Макса по плечу.
— Ты справишься, — сказал он. — Но не рискуй собой, слышишь? В конце лета мы вернемся в Эвассон. Вместе с тобой!
— Да, обязательно. Поезжай домой. Поздно уже, Ари будет беспокоиться.
— До встречи, Макс. Отдохни хорошенько.
— Я постараюсь. До встречи.
Вскоре послышалось, как хлопнула входная дверь. Макс закрыл глаза. У него не осталось сил двигаться. Он прокручивал в памяти этот день: и ужасное утро, и странный вечер. И прогулку с девочкой с лучезарными глазами, совсем не похожей на Хайди. Интересно, Хайди не боится, что у ее дочери может проснуться сила ай-тере? Ладно с типом «иль», здесь все понятно. Николь родилась не в Великую ночь. Но Хайди говорит так, будто и мысли о другом направлении магии дочери не допускает. Какие-то новые исследования? Надо спросить. Вдруг пригодится?
С этой мыслью Макс уснул, так и сидя в кресле. А когда проснулся, часы показывали начало восьмого утра. Пора было возвращаться к работе.
Глава 11
Хайди эо Лайт
Когда за Максом закрылась дверь, Хайди стояла у окна в гостиной и наблюдала, как он идет к своему автомобилю. Быстро, будто
И тяжелее всего было начать проверять прямо сейчас. Оставить Макса в покое, дать себе успокоиться. Но теперь Хайди удостоверилась: Айлера она не отпустит, пока не поймет, показалось ли ей, или магия все еще жива в глубине изуродованного чужой сывороткой тела. Да, Хайди научилась жить без силы иль-тере, но как же хотелось ее вернуть!
А пока она направилась в спальню Николь. Дочь забавно посапывала, подложив под щеку кулачок. Сейчас она как никогда напоминала отца. Наверное, если бы у ее дочери когда-то проснулась магия, она тоже обладала бы силами целительницы, но Хайди сделала все, чтобы этого не случилось. В ее медицинском центре разработали безопасное лекарство, которое блокировало в детях возможное пробуждение магии. Ее дочь не станет ай-тере. Ни за что! И Хайди об этом уже позаботилась.
— Мама? — Николь сонно открыла глаза. — А Макс уже ушел?
— Да, дорогая, — ответила госпожа эо Лайт, проводя ладонью по темным волосам дочери.
— Он мне понравился. Пригласи его еще.
— Хорошо, милая.
Обязательно пригласит. Потому что у Хайди накопились вопросы, на которые Макс Айлер должен был дать ответы. И на этот раз он от нее не сбежит. А любовь… Да, любовь. Она никуда не собиралась деваться, как бы Хайди ни старалась. И раз Макс вернулся, пусть отвечает за последствия своего решения.
А утром дела снова захлестнули с головой. Прежде всего, надо было появиться в совете. Хайди долго перебирала вешалки с платьями прежде, чем достала свое нелюбимое, но максимально строгое: черное с белым кружевным воротничком. Оно опускалось чуть ниже колена: постепенно Тассет переходил на моду Эвассона. Заодно позволяло показать туфли, и Хайди остановилась на лаковых, тоже черных и блестящих, лишь по бокам их украшали две белые ажурные бабочки.
Ее внешний вид должен был сразить советников наповал и показать, что сегодня она не намерена шутить. В таком настроении госпожа эо Лайт и поехала в ратушу. В глубине души она надеялась, что Джефри скоро вернется на свой пост, потому что вот так часто встречаться с эо Тайреном вредило ее душевному равновесию. Ей не нравился Стефан, и быть на его стороне не нравилось. И все же лучше он, чем кто-либо другой.
В холле ратуши Хайди неожиданно столкнулась с Лалли. Кузина Джефри выглядела серьезной и сосредоточенной. Зачем она здесь сегодня? Решила проводить мужа, чтобы не сбежал по дороге?
— Госпожа эо Лайт, — кивнула ей Лалли.
— Госпожа эо Тайрен, — Хайди вернула приветствие, надеясь, что ее лицо не перекосило. — По делам или сопровождаете супруга?
— По делам.
Уточнять Хайди не стала, не в тех они отношениях, однако насторожилась. Может, Джефри уже что-то придумал? Раз он пришел в себя, значит, вполне способен играть и с больничной койки.