Шантаж
Шрифт:
Я тогда подумал: «Карпов - не дурак. Если он пошёл на это, значит, никто никогда не узнает, что произошло на самом деле». И решил: если уж так всё случилось, если я ТАК попал, и ничего с этим поделать нельзя, то пусть уж лучше мне одному по ночам плохо спится!»
Денис смотрел на Серёгу так пронзительно и такими отчаянными глазами, что Глухарёву просто физически стало нехорошо. Он видел в глазах своего закадычного друга (а дружили они ещё со школьной скамьи и понимали порой друг друга с полувзгляда) столько переживания, столько боли и безысходности – глаза майора невыносимо щипало, словно, жгло огнём – так
– Я тебя понял! – и выскочил из кабинета.
Денис, тогда действительно попал: не возьми он те злополучные деньги , его бы реально застрелили и сказали, что погиб при задержании банды. Антошин, подчиняясь чувству самосохранения, выбрал , как ему казалось, меньшее зло. Страдал и мучился только он. А Серёга даже знать-не знал, откуда у Дениса появился тот душевный надрыв, как будто что-то в нём сломалось. Он был отличным опером, одним из лучших. Но , всё равно, держался малость особняком, не слишком откровенничая с другими операми, а уж Карпову доверял меньше всего. «Свой среди чужих, чужой среди своих» - так, кажется, говорится в этом случае.
Сергей рванулся к Стасу. Стремительно влетел в кабинет, спросил:
– Ты почему не сказал, что тебе нужна Анна Бортко?
Карпов сидел в своём кресле, морщился от боли и надсадно дышал:
– Мне нужно было найти того, кто меня заказал.
– Ты о чём? – не понял Глухарёв.
Стас отогнул воротник, показал бинты на груди:
– Мне повезло, что она грамотного киллера не смогла найти.
– Это связано с тем дерьмом, в которое ты втянул Антошина?- сверлил его глазами Глухарёв. Карпов устремил на него взгляд своих потемневших глаз:
– Один из тех угонщиков был её мужем.
– Понятно! – протянул Сергей.
Карпов тогда рассчитал верно. Но, и Глухарёв был не дурак. Он прекрасно понял, что сейчас вдова Дмитрия Бортко не остановится: раз ей не удалось Карпова убить, она его посадит. И тогда перетряхнут весь отдел! Карпов понимал это.
– Денис - мой человек, и я позабочусь о нём, - пообещал подполковник.
– Денис – мой друг, и я хочу, чтоб ты всегда об этом помнил!
Сергей посмотрел на Карпова с явным недоверием, поторопился выйти из кабинета и столкнулся у дверей с Румянцевым. Он сопровождал по коридору стройную, очень миловидную брюнетку… Анну Бортко!
У Глухарёва засосало под ложечкой, он похолодел:
«Ну, сейчас что-то будет!» - подумал он.
– А… Стас свободен? – спросил Олег, - К нему посетительница, - он указал на надменно улыбающуюся брюнетку.
Сергей внимательно всматривался в её глаза, как будто изучая. А она бесстрашно смотрела на майора, не стирая улыбки с лица.
«Что она предпримет?» - лихорадочно соображал Серёга.
Дежурный непонимающе смотрел то на Серёгу, то на незнакомку. Пауза затягивалась.
Глухарёв едва заметно кивнул и приоткрыл дверь в кабинет, пропуская красотку внутрь. Она , лёгкой походкой, прямая как туго натянутая струна, гордо держа голову, зашла в кабинет к начальнику криминальной полиции…
Стояла и презрительно улыбалась.
– Зачем пришла? – спросил Стас.
Она прошла
– Мой ребёнок лишился отца. Один человек уже за это ответил. Теперь я хочу, чтобы за это ответил ты! Ты ответишь тем, что тебе дорого – деньгами.
– Конкретнее? – спросил Стас.
– Ты заплатишь мне, и мы будем в расчёте.
Она беззастенчиво потребовала общак автоугонщиков.
Карпов отказался.
Анна сказала, что даёт ему шанс купить свою свободу, предложила подумать. А для пущей убедительности дала прослушать копию записи из квартиры расстрелянных угонщиков. Оригинал находился у адвоката, как страховка жизни Анны и её дочери.
Стас поинтересовался, как попала к ней эта запись.
Она рассказала, что квартира была снята на её имя, и когда попросили жилплощадь освободить, телефон нашёлся между подушками дивана.
– Сколько человек про это знают? – глаза, потемневшие до черноты, сверлили нежданную гостью.
– Двое, но они будут молчать, - уверила его Бортко.
Стас нервничал: второй раз шантажом его «кидала» баба! Однако, он вынужден был признать: против таких аргументов не попрёшь! Можно было пободаться насчёт записи, что подделка и подстава, но слишком много было у Карпова недругов. Пока суд, да дело – загребут, а там, уж, хрен выкрутишься!
Он думал. Денег лишаться, конечно же, ему очень не хотелось. Но и садиться в тюрьму у него не было никакого желания. Как же мать, племянник? А как ему расстаться с его любимой Ирочкой, Сашкой, который ему доверял и искренне считал другом? Это было просто невозможно! И ещё: у Анны была дочка, примерно одного возраста с его Инной. Он не хотел лишать жизни ни мать, ни дочь. Даже там, на детской площадке, сидя на скамейке, он достал пистолет исключительно, чтоб надавить на психику Анны, убитой горем и обуреваемой мщением. Хотел всего лишь испугать! Но, Анна оказалась изворотлива и предусмотрительна! Оставалось одно: признать своё поражение, уступить. Он согласился.
«Сильная девушка!» – Карпов уважительно отозвался о противнице.
Проигрывать тоже надо достойно! Но, напоследок, Стас естественно припугнул отчаянную красотку: мол, если она ещё раз объявится на его горизонте, или всплывёт где-то запись, то он без сомнения и сожаления убьёт и саму Анну, и её дочь.
Бортко только фыркнула в ответ, резко встала и, цокая каблучками, вышла из кабинета прочь…
========== Часть 146 ==========
А Глухарёв позвонил и позвал прокурорского следака, дал ему ознакомиться с материалами по делу застреленного при задержании Комаровского – тот был причастен к убийству их сотрудника. Прокурорский был доволен.
День был очень насыщен событиями, но приближался вечер. Стас лихорадочно соображал, что придумать, чтобы не ночевать дома. Без стука зашёл к Ире в кабинет. Когда входил, на секунду встретился с ней взглядом. Увидел её глаза: широко распахнутые, слегка изумленные, даже скорее испуганные – она не ожидала его вторжения. Ему показалось, что Ира вздрогнула от его появления. Но в любимых глазах было что-то ещё – какая-то затаённая боль и …кажется, опять недоверие?
– Ириш, это я!
– он улыбнулся, надеясь вызвать ответную улыбку.