Шантаж
Шрифт:
– Ты так хорошо о нём говоришь! Ты его сильно любишь, а моя мама очень строгая! Часто ругает меня, кричит. Она, конечно, заботится обо мне. Но, это как-то по необходимости, что ли? И редко бывает доброй, как ты.
– Ты думаешь, она не любит тебя?
– Она только откупается от меня подарками, хотя, я не прошу от неё ничего. А вот дядя Стас подарил мне медвежонка! Я сейчас! – девочка быстро умчалась в свою комнатку, вернулась с симпатичной мягкой игрушкой – забавным мишкой. Она присела на топчан, радостно держа игрушку в руках, - Мама мне его передала. Говорит, случайно
– Да, славный! – заулыбалась женщина, дотянувшись, погладила медвежонка по голове.
– Да я не про мишку, а про Стаса! – засмеялась Инна.
– Ну, да! И он тоже, - согласилась подполковница, - А твоя мама почему такая худенькая и бледная?
Инна бесхитростно отвечала:
– Она часто болеет, порой , даже встать не может. Я многое привыкла делать сама: готовить, стирать свою одежду, прибирать. И в школе я учусь тоже хорошо.
– А чем болеет твоя мама? – насторожилась Ира.
– Она заболела ещё в Мексике. Я не помню, как называется её болезнь, это что-то вроде лихорадки. У неё то жар, то озноб, голова сильно болит, она бредит во сне. Колет себе обезболивающее. На какое-то время всё прекращается, а потом приступы повторяются снова.
– А она не пробовала лечиться в больнице? – нахмурилась Зимина.
– Ей не с кем оставить меня.
– Понятно. А… ты могла бы пожить у меня, чтобы у твоей мамы была возможность вылечиться, как следует! – предложила Ира.
Девочка изумлённо посмотрела на Иру:
– А разве это можно?!
– потом она подумала немного, - Я бы могла пожить у тебя. Ты очень добрая и любишь детей. Но, мама на тебя почему-то злится. Я думаю, что она не согласится на это.
– Можно же её попросить, уговорить. Я совсем не думаю, что твоя мама тебя не любит, раз заботится о тебе. Просто, наверное, не хочет этого показать, чтоб другие люди не думали, что она слабая. Понимаешь, почему-то некоторые считают, что добрый человек - слабый.
– Да, мама не хочет, чтоб её считали слабой! Она и сама себе часто повторяет: « Я - сильная, я справлюсь!»
– Ну, вот, видишь! Мама не может не любить такую славную девочку! – Ира ласково погладила Инну по голове. Малышка посмотрела не неё странно. Видимо, мать не баловала её обычной родительской лаской.
– Ты - хорошая! – сказала девочка и неожиданно прильнула к ней, нырнув под её скованными руками, обхватила Иру, не выпуская из своих рук медвежонка. Они сидели, обнявшись. Почему-то обе молчали…
Ира поймала себя на мысли, что ей не хочется , чтобы Инна уходила. А девочка вдруг сказала:
– Мама с Феликсом должны были уехать вечером в «город», то есть Москву по делам, до утра. Но, этот Феликс её подвёл! Неизвестно теперь, что будет делать мама.
Немного погодя, Инна прислушалась:
– Ой, кажется, машина! Я потом ещё приду! – она умчалась к себе, захватив с собой мишку…
Вернулась Нина. Злая и хмурая. С потухшими глазами, ругая своего подельника. Было видно, что ей досадно: срывались её планы! Она, при Ире,
– Здравствуй, Стасик!
– и, через паузу, неожиданно жёстко, -Не ори, я сказала! Ты будешь делать всё, что скажу я! А я тебе сказала - будешь!
Она дождалась, когда Стас выльет весь поток эпитетов и угроз, которые он для неё заготовил, и продолжила:
– Я выслушала, что сказал ты. Теперь слушай, что я тебе скажу! За жёнушку твою мне нужны пять «лимонов». Нет, не оборзела! Если любишь её – выложишь, понятно?! А не то мой товарищ её под орех разделает, вдоль и поперёк. Переведёшь на счёт, номер и реквизиты я завтра тебе скину. Всё, отбой! – она отключила телефон.
Ну, вот!
– она торжествующе посмотрела на пленницу, - Завтра , как только Карпов переведёт денежки, я тебя отпущу! Но, помни; с тебя тоже пять «лимонов»! И я от вас на некоторое время отстану, - последнюю фразу Нина произнесла медленно, глядя подполковнице в глаза. Она, как будто, уже наслаждалась одержанной победой.
Зимина спросила:
– А если Карпов не наберёт нужной суммы?
– Наберёт! Ты же сказала, что он тебя любит! Или ты врала?
– Нет, не врала!
– Значит, наберёт! – усмехнулась она, - Ладно, уже темнеет. Спать пора!
Ира попросилась сходить в туалет. Нина расковала ей одну руку. Дело было сделано.
Нина заковала её снова и пошла, чтобы вылить из ведра. Её шаги гулко раздавались по коридору.
========== Часть 101 ==========
Похитительница вышла на крыльцо, спустилась, завернула за угол и плеснула содержимое на ближние заросли кустарника. Её насторожил странный звук за кустами. Было похоже на стон. Нина шагнула в заросли и обомлела: на траве лежал её подельник! Брызги, видимо, попали на него, он очнулся.
Нина недовольно посмотрела на него:
– Так вот, куда ты подевался?! Кто тебя так?
Она попыталась его поднять. Удалось это не сразу, поскольку, Феликс был тяжёлым. Он стонал и морщился от боли:
– Ментяра поганый! Приложил меня чем-то сзади, когда я отлить вышёл!
На затылке виднелась рваная рана, с уже запёкшейся кровью.
– Какой ментяра?! – изумилась Нина.
– Который в сарае был, - ответил он.
– Я же смотрела: сарай закрыт! – не поверила она.
– Выбрался он как-то!
– стиснул зубы Феликс, делая шаги с помощью поддерживающей его женщины, - Пошли, посмотрим!
Они потихоньку направились к сараю. Фелик потрогал замок.
– Замок целый! Ну-ка! – он осторожно толкнул ногой нижнюю доску у самой земли. Доска с грохотом отлетела внутрь.
– Всё понятно! Сбежал, сволочь! – негодовала Нина.
Феликс досадно поморщился:
– Нель, ну, прости! Облажался я, малость расслабился. Надо срочно уезжать отсюда и ментовку эту увозить! Этот мент уже, наверное, сообщил твоему Карпову, где мы находимся.
– Да и хрен с ним! Не с*ы, Феликс! Ночью никто сюда, на кладбище, не сунется! Место здесь глухое. Ночь спокойно переночуем, а завтра сами уедем и её потихоньку перевезём!