Шайтан-звезда
Шрифт:
– Делай, как знаешь. И не думай, что ты улизнешь от меня! Твоя готовность к содействию меня не обманет! Ты затеял все это гнусное дело – ты и исправишь то, что натворил, клянусь Аллахом!
– Опусти куттар, о Шакунта, опусти этот проклятый куттар!..
И они, придя таким образом к соглашению, привели в порядок свою одежду и пошли искать хозяина хана, и впереди шел Барзах, а за ним – Шакунта, ибо она здраво рассудила, что из-за ее спины пленник сможет подать хозяину какие-то знаки, и даже в большом количестве, сама же она, стоя за его спиной,
Когда же они отыскали хозяина, а точнее говоря – вызвали его из женских покоев, где он, по его словам, предавался послеобеденному сну, а Аллах лучше знает, выяснилось, что Барзах совершенно не умеет вести речь с такими людьми.
– О друг Аллаха! – вещал он. – Сколь отрадно человеку, удрученному бедствиями, встретить на своем горестном пути подобного тебе, ибо таких, как ты, цари приберегают на случай бедствий! И обстоятельства мои таковы, что мое спасение придет лишь через тебя, ибо я страдаю от зарослей колючек в полях невзгод! Сам Аллах поставил тебя на моем пути, и как же разумно сказано о его вмешательстве в дела сынов Адама!
Ты тот, кто людей всех вверг в великие тяготы, Сотри же заботы ты и бедствий причины! Мне жадности не внушай к тому, чего не добыть, Сколь многих желающих желания не сбылись!А между тем душа моя обременена неким желанием, и осуществление его – в твоей власти, о друг Аллаха, ибо Он, милостивый и милосердный, отметил твое чело печатью разума…
Хозяин хана, сидя напротив Барзаха, лишь согласно кивал, не в силах уразуметь, к чему клонит этот беспредельно образованный, но избыточно велеречивый человек. Его оторвали от весьма приятного занятия и он жаждал поскорее вернуться к незавершенному делу, а прервать столь тонкую и причудливую нить рассуждений было бы неприлично.
Шакунта же, сидя за спиной оратора, тоже принялась было кивать, но вовремя заметила, что если эти речи продлятся еще немного – то ее сморит сон, и вместо плотной спины Барзаха перед ее взором возникнут пестрые пучки сновидений, что будет уж вовсе некстати.
Она встряхнулась – и услышала слова весьма мудрые, позаимствованные в Коране, но не имеющие никакого отношения к предмету беседы.
– Ибо сказано: есть пять вещей, которых не знает никто, кроме Аллаха великого, – объяснял хозяину хана Барзах, упиваясь своим сладкогласием. – Поистине, у Аллаха знание последнего часа, и Он низводит дождь, и знает Он о том, что в утробах, и не знает душа, что она стяжает себе завтра, и не знает душа, в какой земле умрет!
– Знает… – проворчала Шакунта, но так, чтобы ее услышал лишь Барзах. – Вот в этой самой земле и вот от этой самой джамбии…
Барзах окаменел, не в силах закрыть рот.
Он ощутил поясницей то самое острие, о котором напрочь забыл!
Хозяин же, не слыша дальнейших рассуждений, но видя возведенные к небу глаза (а беседа происходила в одном из внутренних двориков хана, так что над головами собеседников было доподлинное небо), решил, что таким образом собеседник изъявляет почтение к пророку Мухаммаду, сообщившему людям эти прекрасные слова. И, разумеется, не стал нарушать столь
Шакунта сперва не поняла, что произошло, потом же, не отнимая джамбии от спины Барзаха, наклонилась вбок и посмотрела на хозяина хана.
Его физиономия, окаменевшая от ожидания дальнейших речей, сильно ее озадачила. Но не родился еще тот хозяин хана, который сбил бы с толку Ястреба о двух клювах.
Опершись левой ладонью о ковер, она переместилась вперед так, чтобы тоже сидеть напротив хозяина, правая же рука Шакунты осталась за спиной Барзаха, только острие джамбии от этого движения сползло чуть ниже.
– О друг Аллаха! – сказала она. – Хотя говорят, что поспешность от шайтана, а медлительность от Милосердного, сегодня у нас все будет наоборот. Нам нужно нанять две десятка или более лихих молодцов, мне и этому человеку. А если ты поможешь нам в этом, то, благодарение Аллаху, у нас найдется чем вознаградить тебя. Вот и все, что мы оба хотели тебе сказать.
– О молодец! – обратился хозяин к Шакунте, введенный в заблуждение ее нарядом и уверенным голосом, хотя, если бы он пригляделся внимательнее, то понял бы, с кем имеет дело. – Для дел какого рода нужны вам эти люди? Хотите ли вы, чтобы они охраняли ваш караван? Собрались ли вы похитить из богатого дома невольницу? Или у вас иная нужда?
– Если бы нам требовалось всего лишь уберечь сокровища, то для этого хватило бы наших невольников, – отвечала Шакунта. – Нам нужны люди, искушенные в науке нападать и обороняться, умеющие во всякой крепости отыскать врата предательства, знающие, как изменить свою внешность, владеющие многими наречиями. И если ты приведешь нам предводителя таких людей, то в этом будет прибыль для тебя.
– Ибо сказано: «Клянусь мчащимися, задыхаясь, и выбивающими искры, и нападающими на заре!» – вставил, опомнившись, Барзах.
Но хозяин хана уже не желал слушать его премудрости.
Он задумался, и если бы Шакунта могла подслушать его мысли, то наверняка бы прервала их, и способ для этого избрала не самый милосердный.
«Эти двое не внушают никакого доверия, – сказал сам себе хозяин хана. – Один сам не знает, чего хочет, а другой говорит так прямо, что это даже неприлично, клянусь Аллахом! Откуда мне знать – а вдруг это соглядатаи, которым велено выследить доблестных айаров, чтобы их захватили и казнили? Если гибель к отряду айаров придет через меня, то лучше бы мне вовсе не рождаться на свет, ибо мщение найдет меня даже на островах Индии и Китая! Но если этим людям действительно нужно нанять лихих молодцов, то они могут, не получив от меня разумного ответа, пойти к другим людям, так что прибыль пройдет мимо моих рук! Они – чужие в наших краях, и не будет греха в том, если я немного обману их…»
– О друзья Аллаха! – сказал наконец он. – У меня есть то, что вам нужно. Я знаю, где сейчас находятся благородные айары и их предводитель. Они остановились в караван-сарае, принадлежащем моему дяде, и это в трех фарсангах отсюда. Что вы скажете об отряде в три десятка молодцов, каждый из которых, невзирая на крайнюю молодость, осилит пятерых мужей? Они владеют любым оружием, и беспрекословно повинуются своему предводителю, и взбираются на отвесную стену при помощи арканов, и нет среди них ленивого или слабого! Хотите ли вы, чтобы я привел сюда их предводителя, или отвести вас к нему?