Шелихов. Восхождение

Базаров Евгений

— Ещё тёплый, — но людей видно не было.

Вей носился по храму, заглядывая в каждый угол или дверцу. Но по его хмурому лицу стало понятно, что и он не знает, куда могли исчезнуть люди.

Выйдя во двор, мы решили заглянуть в мастерскую.

Дверь здесь была попроще и побольше, видимо, через неё завозили камень и вывозили готовые изделия. Хотя, как они поднимали камень на такую высоту, для меня остаётся загадкой.

Распахнув ворота, я услышал странное мычание, но на первый взгляд мастерская тоже была

безлюдна.

— Господин! — Вей с ужасом смотрел наверх и показывал на что-то пальцем.

Приняв голову, я удержался, чтобы не присвистнуть. Наверху, под сводом потолка, висели самые настоящие коконы.

— Вей? А ты уверен, что мы не нарушаем ничьей магической тайны? Может, мастер проходит курс омоложения и решил омолодить ещё и своих подмастерий?

Вей испуганно посмотрел на меня, не поняв иронии.

— Ладно, ладно, это так, неудачная шутка.

Закрыв глаза, я посмотрел на коконы внутренним зрением.

Красные потоки враждебной энергии сдерживали всё ещё живых людей.

Сконцентрировавшись, я создал воздушный хлыст и двумя ударами аккуратно срезал коконы с потолка.

Упав на пол, они разбились на части, словно треснувшие протухшие яйца.

Из них вытекла зеленая жижа.

Подойдя к ближайшему кокону, я попытался разорвать его руками, но паутина была очень крепка, а это была именно она. Самая настоящая паутина.

— Вей, найди нож или что-нибудь острое, — бросил я, не оборачиваясь мальчишке и продолжил рассматривать кокон.

— Господин…

— Принёс? Давай! — снова не глядя на Вея, я протянул руку, на которую капнуло что-то горячее и тягучее.

Замерев на мгновение, я подался назад и, упав на спину, увидел, как на том месте, где я только что находился, клацнули челюсти огромного паука. С ростом с небольшую корову, и он смотрел на меня красными глазами и медленно приближался. Чуть выше глаз болталась вертикальная бумажка с китайскими иероглифами.

Испуганный мальчишка был примотан к деревянному столбу и лишь молча пучил большие от страха глаза.

Перекатившись за бочки, я встал на ноги и только успел сформировать защитную сферу, как в неё забарабанили сразу четыре мощные лапы.

Нет, так дело не пойдёт. Оттолкнув паука назад и сформировав небольшой вихрь, я послал его вперёд.

Поглотивший монстра, он стал наращивать обороты.

Лапы паука одна за другой отрывались от пола, поддавшись силе ветра, и вот он уже весь болтается в нём вместе с мелким мусором, что захватывал с пола.

Мастерская скрипела и выла под порывами рукотворного смерча, не выдерживая её мощи, я чувствовал как перекрытия начинают трещать, как гнётся металл.

Порывы ветра распахнули ворота, и я послал вихрь наружу, заставив выплюнуть монстра в центре площади.

Упав на спину, он еле шевелил окоченевшими лапами.

Здоровый черт, глаз зацепился за большой

молот, приложив немалые усилия, я поднял его от земли и, подойдя, я что было сил замахнулся чтоб нанести финальный удар.

— СТОЙ!

Так и не опущенный молот в замахе выпал из моих рук.

— С ними заклятье, — глаза паука скосились на голову, где болтался белый прямоугольник.

Я протянул руку к бумаге, где алым были написаны иероглифы.

Просто снять её было нельзя, иначе он так и останется в теле паука. Заклятье, конечно, можно вернуть назад и развоплотить его, но на это есть время между двух лун.

Мне повезло, что обезумевший паук не убежал далеко и что я не сбросил его вниз с горы, как планировал сделать изначально. Ситуация спасла моя щепетильность и отчасти лень: не хотелось бродить по окрестностям Гирина в поисках недобитого злого паука.

Да, это был сам мастер Мэй Хэй. И он не говорил, пусть он был и перевертышем, но в такие моменты всё человеческое в нём запечатывалось, но, как только паучья натура теряла силу, он мог говорить беззвучно, так что его слышал тот, к кому он обращается.

Чтобы снять заклятье, необходимо было переписать иероглифы в противоположном значении. Только так возможно было вернуть мастеру человеческий облик.

Всё-таки у нас как-то проще: живой водой полил, поцеловал и да шкурку сжёг, и всё.

Пришлось идти развязывать Вея и просить помощи. Я конечно знал китайский не настолько хорошо, как того требовали обстоятельства.

Бледный от страха мальчишка, сначала упирался и не хотел выходить из мастерской. Я его понимал, у китайцев особые отношения с пауками, но после безрезультатных попыток я просто поднял его за воротник и потащил на свежий воздух.

Прибавившийся кислород, заставил его мозг работать в правильном русле, и общими усилиями мы быстро решили этот китайский ребус и вернули мастеру Мэй Хэй его тело, честь, совесть и долг, который он торжественно и повесил на себя. Пора заводить копилку.

В шесть рук мы освободили и привели в чувство его подмастерий, и жизнь в храме снова закипела.

Вей с поклоном передал послание от Ченглея, Мэй Хэй читал медленно, вдумчиво, изредка кивая. Потом и вовсе замолчал, задумываясь о своём, время от времени перебирал руками свою седую бороду.

Как мастер перевоплотился в паука, он на отрез отказался говорить. Надо сделать пометку и обязательно расспросить Ченгелея об этом, как я понял, его кто-то обратил, не мог же он сам? Хотя, почему не мог, мог, но, значит, на то были определенные обстоятельства. А вот про статуи поведал сполна, оказывается, как раз перед нашим приходом их забрали люди генерала, куда их будут размещать, он не знает.

Напоследок предложил спуститься не по лестнице, а на грузовом лифте.

Лестница — это для туристов.