Шрифт:
ОСНОВНЫЕ ПЕРСОНАЖИ
Аддай Аггей — епископ, глава несторианской общины в Дуньхуане.
Безумное Облако — индийский адепт тантризма, наркоман и убийца.
Безупречная Пустота — настоятель монастыря Познания Высших Благодеяний в Лояне (Китай), глава буддийской церкви Большой Колесницы.
Буддхабадра — настоятель монастыря Единственной Дхармы в Пешаваре (Индия), глава буддийской церкви Малой Колесницы; бесследно исчез, совершая таинственное путешествие в Самье (Тибет).
Великий
Гао-цзун (личное имя — Ли Чжи) — сын Тай-цзуна, прежнего императора Китая.
Голеа по прозвищу «Гора» — воспитательница Умары.
Госпожа Ван — первая официальная супруга Гао-цзуна, изгнанная в результате происков У-хоу.
Дьякон — доверенный человек Аддая Аггея, ответственный за тайное производство шелковой нити.
Кинжал Закона — первый помощник Буддхабадры.
Лама сТод Джинго — секретарь и помощник достопочтенного Рамае сГампо.
Ли Жинь-жи — префект Главной инспекции Китая.
Ли Он — сын У-хоу и Гао-цзуна, объявлен принцем-наследником вместо Ли-чжуна.
Ли-чжун — сын Прекрасной Чистоты и Гао-цзуна.
Луч Света — слушатель манихейской общины Турфана, ответственный за тайное производство шелковой нити, возлюбленный Нефритовой Луны.
Маджиб — перс, глава шайки разбойников.
Манакунда — молодая послушница монастыря Самье, умерла при рождении Небесных Близнецов.
Ма-ни-па — странствующий монах, друг Пяти Защит.
Море Покоя — Совершенный Учитель, глава манихейской общины Турфана.
Морская Игла — см. Торлак.
Небесные Близнецы — девочка и мальчик, рожденные Манакундой.
Немой — раб, тюрко-монгол, принадлежит У-хоу, исполняет самые грязные поручения.
Нефритовая Луна — работница Храма Бесконечной Нити, возлюбленная Луча Света.
Очевидная Добродетель — министр шелка.
Первое Из Четырех Солнц Освещающих Мир — монах в Лояне.
Прекрасная Чистота — первая императорская наложница, изгнанная У-хоу.
Пыльная Мгла — сирота-китаец, друг Умары.
Пять Защит — монах из обители Познания Высших Благодеяний в Лояне (Китай), попечитель Небесных Близнецов и возлюбленный Умары.
Радость Учения — монах, соперник Кинжала Закона.
Рамае сГампо — слепой настоятель буддийского монастыря Самье (Тибет).
Святой Путь Из Восьми Ступеней — монах буддийского монастыря в Пешаваре, уроженец Тибета.
Тай-цзун Великий — отец Гао-цзуна, прежний император Китая.
Торлак по прозвищу Морская Игла — молодой уйгур, обращенный в манихейство и ответственный за связь с Ярко-Красным.
Улик — перс, переводчик в шайке разбойников.
Умара — дочь епископа Аддая Аггея.
У-хоу — наложница пятого ранга, затем законная супруга императора Гао-цзуна.
Центр Равновесия — настоятель монастыря Спасения и Милосердия (оазис Дуньхуан).
Чжан-цзун
Явное Благодеяние — настоятель монастыря Большой Колесницы в Турфане.
Ярко-Красный — владелец лавки «Шелковая бабочка», торговец шелком.
Ярпа — жрица культа бонпо в Стране Снегов.
ПРОЛОГ
МОНАСТЫРЬ САМЬЕ, ТИБЕТ
Маленькая Манакунда наконец достигла цели!
Но в этот момент безмерный ужас охватил ее.
Дрожащими пальцами она прикоснулась к массивной витой бронзовой ручке, с обоих концов украшенной рожами демонов с чудовищными ухмылками. Впервые увидев этих монстров так близко, юная послушница в страхе отпрянула.
Струйки холодного пота текли по спине, но она их не замечала. С замиранием сердца она вложила ключ в замочную скважину, с такой силой сжав изящный бронзовый стержень, увенчанный крошечной коронкой в форме четырех человеческих черепов — величиной не больше горошины каждый, — что под кожей набухли фиолетовые прожилки вен.
Если в ее руки попал нужный ключ, уже не осталось препятствий, чтобы она, Манакунда, в одиночку проникла в заповедную комнату, и… неужели она отважится? Неужели никто не помешает ей?
С утренней зари и до вечерней, когда монахи собирались на службу, со стороны этих широких кедровых досок, скрепленных гвоздями, шляпки которых поблескивали, как глаза Красной Дайкини — ужасного клыкастого божества, — раздавалось словно бы громкое мяуканье. Оно разносилось под сводами длинного коридора и далее по всему зданию, и звук этот целый день преследовал каждого в Самье, пока обитель не затихала на ночь.
Манакунда припомнила все это, и хотя она повторяла себе, что перед ней обыкновенная дверь, ей никак не удавалось отмахнуться от собственного воображения. А оно нашептывало, что там, впереди, скрывается неизвестный зверь, запертый в сумраке библиотеки, куда монахиням входить запрещено, — зверь безмерно ужасный, готовый мгновенно разорвать ее на куски.
Теперь, будто желая крепче стоять против неведомых злых духов, она одернула накидку, затянула пояс потуже и набрала побольше воздуха в грудь, прежде чем осмелиться сделать шаг вперед. Как правило, этого ей хватало, чтобы приободриться.
Но ведь еще никогда она не приоткрывала такой — такой! — двери.
Не признак ли безумия то дело, которое ее вспотевшие руки совершают в эту минуту? Разве подобает замышлять подобное юной послушнице, которой едва исполнилось шестнадцать лет, — вместо того чтобы скромно стоять сейчас на богослужении?