Шелковая паутина
Шрифт:
Она запихнула ему в рот сдобную булочку.
Эрик принес булочки, пончики, фрукты, печенье, сыр, чипсы, шоколад и банку тунца, которую за неимением консервного ножа открыть они не смогли.
И тем не менее это был самый лучший пир в их жизни. Они устроили пикник прямо на полу. Эрик снял мокрую одежду, но из соображений пристойности пирующие обернулись в полотенца, причем по-честному: он до пояса, и она тоже. Правда, Эрик позволил ей повесить на шею коралловые бусы, заметив:
— Они свисают как раз до нужного
Наевшись досыта, они оставили кое-что на потом, а сами занялись туалетом: Кэти встала на колени и принялась расчесывать Эрику мокрые волосы.
— Смотри-ка, шрама под волосами совсем не видно, — сказала она, проводя пальцем по розовой полоске, напоминавшей об авиакатастрофе.
— Да, волосы отросли за несколько недель.
— Какие они у тебя красивые.
— Это ты красивая.
Он взял ее за руку, и расческа упала на пол. Эрик ткнулся лбом ей в грудь и слегка подул на соски, которые тут же затвердели.
— Смотри, как я тебя хочу, — сказал он. — Возьми меня руками.
Она так и сделала, а он прошептал:
— Такой, как ты, больше нет. Ты меня околдовала. Я стал одновременно очень сильным и очень слабым.
Она ласкала его, и Эрик чувствовал себя совершенно счастливым.
— Ну же, — взмолился он.
Она обхватила ногами его бедра, и он вошел в нее, как меч в бархатные ножны.
— Кэтлин, — всхлипнул Эрик, стиснув ее в объятьях.
Нежно, даже бережно, он то притягивал ее к себе, то отодвигал, и оба ощущали безграничное спокойствие, словно им принадлежала целая Вселенная.
В душе Кэти зарождалось какое-то новое чувство, удовлетворенность еще более исчерпывающая, чем оргазм. Она стала Эриком, а он стал ею.
Когда же наслаждение стало нестерпимым, она выкрикнула его имя, а он хрипло ответил:
— Ты моя!
— Так есть у тебя ямочка или нет? — лениво спросила она, водя пальцем по его губам.
Они лежали в постели лицом друг к другу, совершенно обессиленные. Но их руки все не могли угомониться — продолжали трогать, поглаживать, ласкать.
— Надо усы сбрить, чтобы вопросов не возникало. — Он слегка куснул ее за палец.
— Только попробуй!
— А почему бы и нет?
— По двум причинам. Во-первых, без усов ты можешь оказаться жутким уродом.
— Спасибо. А во-вторых?
— С ними так приятно…
— Правда? Где именно? — оживился он. — Вот здесь? — И коснулся краешка ее губ.
— И здесь тоже.
— А здесь? — Он зажал меж пальцев ее cq-сок.
— Да.
— А тут?
Она изогнулась, приподняв бедра, и выдохнула:
— Да, да!
И он продемонстрировал ей, как хорошо знает все тайны ее тела.
Дождь к вечеру кончился, и они, взявшись за руки, отправились гулять к океану.
— В хорошую погоду видно песчаную отмель, — сказал Эрик. — Она
— Милый пейзаж, — охотно признала Кэти. Ей сейчас любой пейзаж показался бы очаровательным.
Они разговаривали без умолку целый день. Эрик рассказывал, как ушел с телевидения, как жил в Европе. С особым интересом Кэтлин слушала о маленьком Джейми, которого усыновили Боб и Салли.
— Малыш так изменился. Стал открытый, веселый. Все время болтает — не остановишь. Моя мать в нем души не чает. Ведь Джейми стал ее первым внуком — пока прошлым летом не родилась Дженнифер.
Оба мысленно добавили еще одного внука — Терона.
— Твоя мать живет в Сиэттле? — спросила Кэтлин, чтобы заполнить паузу.
— Да.
— А Боб и Салли?
— В Талсе. Вот почему они так быстро добрались до Форт-Смита в день аварии. В моих документах было указано имя брата как ближайшего родственника, которого следует уведомить в случае какого-либо несчастного случая. Как только позвонили из госпиталя, Боб и Салли немедленно отправились в Форт-Смит. Боб работает инженером в нефтяной компании.
Они говорили обо всем на свете, кроме Сета Кирхофа и своего будущего. Сегодня этой проблемы не существовало.
— Кстати, у меня с Тамарой ничего не было, — сообщил Эрик, когда они бродили по мокрому после дождя песку.
— Что? — встрепенулась Кэтлин и, отвернувшись, холодно заметила: — А я ничего такого и не говорила.
— Но подумала. Хотя могла бы иметь обо мне и более высокое мнение. Неужто ты думала, что я клюну на такую шлюху? — Он, кажется, не на шутку расстроился. — Да она дает всем на свете. А на пляж тогда я отправился один, она притащилась сама.
— Я же видела, как она вертелась перед тобой совершенно голая! И еще плюхнулась на тебя сверху!
— Но ты не видела, как я ее турнул. — Заметив скептическую гримасу на лице Кэти, он добавил: — То есть я, конечно, не отрицаю, что она мне проходу не дает, но я-то тут при чем? Я ей никаких авансов не делал. Тамара не отличается понятливостью и ужасно не любит, когда ее посылают.
— Каждый раз, когда она начинала тебя лапать, я была готова прикончить ее на месте, — свирепо прошипела Кэти.
— Да вы просто маленькая тигрица, Кэтлин Хэйли.
Оба даже не заметили, что он назвал ее девичьей фамилией.
— А вы меня разве не лапали?
— Это совсем другое дело!
— Что верно, то верно.
Они вернулись в бунгало, боясь, что на берегу кто-нибудь нарушит их одиночество.
— Звонил на аэродром, — уныло сообщил Эрик. — Сегодня самолетов уже не будет, но завтра с утра пораньше есть один рейс…
Он сидел на кровати, ненавидяще глядя на телефонную трубку.