Шелковые узы
Шрифт:
Скоро выяснилось, что ее ожидал еще более приятный сюрприз — леди Эшли не поехала с ними. Они были только втроем. Они отправились в маленький очаровательный ресторанчик на южном берегу Темзы, и Невада, радуясь обществу Джонни и Бена и отличной еде, почувствовала себя настоящей леди, какой хотел ее видеть Джонни.
Теперь, направляясь к Крокфорду в этот холодный дождливый вечер, Невада чувствовала себя почти обязанной светловолосому беззаботному Бену Робину. Благодаря ему, холодное пренебрежение Джонни полностью исчезло.
Но если бы только Невада знала, что именно это разобьет ее сердце.
Новости Двора от 9 ноября:
Наша всемилостивейшая повелительница, королева Виктория, наградит шотландского ученого Александра Грэхэма Белла на официальном приеме и обеде в Букингемском дворце.
Джонни отложил лондонский «Тайме» и глотнул кофе. Он продолжал пить кофе и улыбался. Заспанная Невада вошла в гостиную. Розовый шелковый халат был небрежно накинут на плечи, черные волосы рассыпались по плечам, ноги были босы.
— Доброе утро, — пробормотала Невада, опускаясь на стул напротив Джонни.
— И тебе доброе утро, — сердечно приветствовал ее Джонни и, слегка усмехаясь, показал ей свернутый «Тайме», держа газету двумя пальцами.
— Знаешь, что там пишут?
Хмурясь и зевая одновременно, Невада мотнула головой. Джонни возвратился к объявлению, которое он только что прочел и повторил его вслух для Невады.
— Ну как?
— Что это значит?
— Это значит, что я получил два приглашения на королевский прием в честь мистера Белла.
Ее глаза широко распахнулись.
— Приглашение в Букингемский дворец? Я тебе не верю. Как? Где? Зачем королеве приглашать…
— Король Кэссиди говорил, что ты хотела увидеть дворец, — прервал ее Джонни.
Невада посмотрела на него с удивлением.
— Ты хочешь попасть на прием в честь Александра Белла? — небрежно спросил Джонни.
Молчание.
— Невада!
Не говоря ни слова, она еще раз взглянула на его насмешливо изогнутые губы. Глядя ей прямо в расширенные от изумления глаза, он повторил приглашение.
— Я хочу взять тебя с собой на обед во дворец королевы Виктории.
Невада все еще молчала. Джонни продолжал теплым спокойным голосом:
— Ты можешь не отвечать сейчас. Это событие произойдет не раньше, чем через три недели. Конечно, это официальный прием, он может быть немного скучным.
— А леди Эшли? — произнесла наконец Невада, все еще не спуская с него глаз.
— Что леди Эшли?
— Она обидится, если ты пойдешь со мной.
— Она не пойдет, — он улыбнулся. И не упомянул, что именно леди Эшли обеспечила им приглашение королевы. Леди Эшли была на континенте и не собиралась возвращаться в Лондон для приема в честь Белла.
— Только мы вдвоем. Только ты и я.
— И никакой леди
— Только ты, — сказал он, лениво растягивая слова, — я и королева.
Три недели, остававшиеся до волнующего события, были замечательным временем для Невады. Джонни принимал горячее участие во всем, что бы она ни делала. Каждое утро он завтракал с ней и мисс Анабел и оставался на ее ежедневные уроки. Он хвалил ее манеру поведения за столом, кивал одобрительно, когда она читала ему по-французски, он усмехался и следил своими темными глазами за ее мягко покачивающимися бедрами, когда она отрабатывала свою походку с толстой книгой на голове.
Он спорил с мисс Анабел, обсуждая платье, которое они должны были выбрать для предстоящего приема во дворце, и быстро согласился, когда мисс Анабел предложила ему сопровождать их в походе по магазинам в поисках подходящего наряда. Он обладал изысканным вкусом и хорошо разбирался в тонкостях дамского туалета.
Джонни привез их в Вестэнд и заставлял переходить от одного мастера к другому по Реджент-стрит, пытаясь найти достойную такого события ткань, нужный оттенок, изящный фасон, чтобы в самом выгодном свете показать миниатюрную гибкую фигурку Невады.
Множество образцов атласа и парчи, бархата и шелка были исследованы тонкими смуглыми пальцами, оценены не один раз острым взглядом его черных глаз. И отброшены. Было рассмотрено бесконечное число фасонов и набросков, представленных на его суд. И отвергнуты.
— Месье, вы увидели все, что есть в нашем магазине! — Невысокая пухленькая француженка тревожно всплеснула руками. — Боже мой, у меня так разболелась голова!
Она приложила тыльную сторону ладони ко лбу. Джонни ничуть не встревожился.
— У вас имеется бархат точно такого же цвета, как и глаза мадемуазель?
Мадам взяла Неваду за руку, изучила ее глаза, затем поспешила в заднюю комнату, бормоча что-то по-французски. Но когда она возвратилась, улыбка была на ее лице — она несла огромный рулон небесно-синего бархата, точно такого же оттенка, что и большие прекрасные глаза Невады. Мадам подошла прямо к Джонни и бросила ткань ему на колени.
— Месье, наверно, захочет сам предложить фасон платья? — спросила невысокая женщина, уперев руки в широкие бедра.
— Я доверю это вам, мадам Керлерек, — ответил Джонни, поглаживая ладонью мягкий бархат. — Что-нибудь необычное, пожалуйста, — он поднялся и улыбнулся ей. — И еще мадемуазель потребуется накидка. Возможно из этого же синего бархата, отороченная горностаем, как вы думаете?
Так продолжалось все это время. Джонни не мог бы уделять больше внимания Неваде в те золотые дни, даже если бы она была его невестой. И Невада тешила себя надеждой, что скоро так и будет. Она станет возлюбленной Джонни. Невестой Джонни. Женой Джонни.