Схемотоз де Моску
Шрифт:
«Кто такой Ковальчук?», – первым делом взыграло в голове у Максима. Он на автомате закрыл окно с конфиденциальной почтой и начал перебирать в памяти всех своих деловых партнёров, всех знакомых по бизнесу и знакомых их знакомых, о которых только могла идти речь в междусобойных разговорах, но никакого Ковальчука среди них он не обнаружил.
Долгожданное письмо, как бы в него до этого не верилось, всё-таки пришло. Надежды начинали оправдывать себя, и надо было начинать движение вперёд. Теперь дело за главным – до момента принятия окончательного решения по проекту заставить молодёжь закончить всю строительную документацию.
Примерно так размышлял Максим, колёсиком мышки автоматически скролля окно с электронной корреспонденцией. «Твой сын хочет познакомить с тобой!» – его взгляд вновь выцепил из кучи спама письмо от Михтялёвой Марго. Фамилия отправительницы Максиму до сих пор ничего не говорила.
«Сын! Как же я мог забыть!» – на секунду впав в ступор, освободившаяся от занозы участия в столичном конкурсе память начала судорожно копаться в прожитом. Где и когда он мог наследить и сделать ещё одного Студенику? Студенику-сына… И главное – как?
По всему выходило, что былое и думы вели его строго туда же, откуда всё это и началось. В «Однокашники».
Пароль от аккаунта был давно уже забыт, и Максим восстановил свои учётные данные с помощью номера мобильного телефона. Благо, ещё со студенческой скамьи он оставался ему верен. Макс вошёл к себе на давно не обновлявшуюся страницу, и уже здесь совпадений долго искать не пришлось. В очередной раз раскрыв письмо и заглянув на страницу его отправительницы – Марго Михтялёвой – которую он в упор не помнил, просмотрев фотки разных времен, очень многое ему стало ясно, но вопросов от этого только прибавилось…
– Ты чего замер и на вопросы не отвечаешь? – над ухом свесилась голова Вовки, друга по жизни и зама по безопасности по работе, – Чего случилось-то?
– На, почитай… – Макс для удобства чтения развернул письмо на весь экран и увеличил масштаб.
Вовка бегло прочитал письмо, мотнул головой и, тихо присвистнув, выдал:
– Ты её хотя бы знаешь?
– Имя отправительницы – «Михтялёва Марго» – мне ни о чём, но Маргаритой звали мою бывшую… Давнюю бывшую… Первую жену… И она есть у этой самой Михтялёвой на групповых фотографиях.
– Ты никогда мне об этом не рассказывал! Давай, колись! – не унимался Вовка.
– Банальный студенческий брак. Мы были вместе давно и не более пары месяцев…
– Ну, прямо ситуация! Как у Стивена Кинга! «Иногда они возвращаются вновь…» Ууу!
– О чём ты? Я уже и думать о ней забыл! Если случайно встречу – не узнаю! Понимаешь, я достиг того возраста, когда никакая драма мне абсолютно не нужна. Если мне вдруг покажется, что ощущается острая нехватка тепла и ласки, если в голову начнут лезть дурные мысли завести с кем-нибудь отношения, я первый предпочту подойти к зеркалу и ударить себя по лицу, сказав в отражение: «Одумайся!»
Я всегда жил, считая, что о мужчине нужно судить по его порядочности, характеру и поступкам. Сегодня в цене дешёвые понты, завышенная самооценка и длинный язык. Эпоха потребления, болеют почти все! Так о чём ты говоришь? При моих принципах, максимум на что я пойду, так это дать объявление
– Ой-ли? – прищурившись зацокал языком Вовка.
– Ладно! Признаюсь, погорячился. Пусть даже пьянство, разврат, транжирство, совместный просмотр беспонтовых сериалов и жёсткое похмелье в понедельник. Но только чтобы всё честно. Попользовались друг другом и разбежались, пока вновь не припрёт. Без того, чтобы занять друг у друга место в сердце, засесть в печени и выносить мозг. Пускай ко меня уж лучше будет приходить «белочка» с какой-нибудь очередной «заей», чем одна и та же «заибелочка» по жизни. А здесь… «Твой сын хочет познакомить с тобой!»… Спустя столько лет… Сын! Понимаешь, о чем я?
– Не ведись! Перепроверь, разберись и отойди от этой ситуации… Многие тебе своих детей уже вешали…
– Вот, пока я буду в Москве, ты и порешай этот вопрос, пожалуйста! Закинь запрос своим ребятам – пусть соберут досье на неё.
– Ты собрался в Москву? И почему это я, твой зам по безопасности, ничего об этом не знаю?
– Ну вот, теперь знаешь. Я сам ещё полчаса назад был не в курсе, что куда-то сегодня лечу…
– Так ты ещё и самолетом? Это по делам наследства?
– Может быть, в том числе, попутно… Если успею… Я ранее никому не говорил об этом этом, но теперь, думаю, можно. Но только тебе! Я решил залезть на московский рынок…
– Ну ты… фантаст? Это же не реально!
– Реально – не реально, а подвернулся шанс попробовать. Пока только «тссс!», а не то так и сглазить не долго…
– Ты же меня знаешь, я – могила!
– Знаю-знаю… Потому и делюсь… Ладно, давай, иди… Мне к поездке подготовиться надо. В аэропорт выезжать уже через пару часов, а у меня ещё и конь не валялся…
Вовка, не заставляя себя просить дважды, быстро вышел из кабинета, и Максим надолго замолчал. Потянулся было к пачке сигарет, но… передумал. Вместо этого взял с подставки именную трубку из яблони, подарок друга-краснодеревщика. Из этой трубки он курил редко, только в исключительных случаях. И случай сейчас был не то, что именно, а вдвойне такой…
Отвечать на письмо Макс не торопился. Он курил и долго разглядывал фотографии в «Однокашниках». Если, удерживая в памяти её выцветший со временем облик, судить по ним и закрыть глаза на явный перебор с использованием фильтров фоторедактора, Марго почти и не изменилась. Та же смазливая мордашка вкупе с чуток поюзанной временем фигурой… Но если посмотреть отстраненно, сквозь призму прошедшей четверти с гаком века, то даже сквозь толстый слой штукатурки на лице можно было разглядеть мелкие морщины, но у кого их нет после сорока пяти? Чисто внешне женщина на фото выглядела ухоженной, но какой-то не такой… Вульгарной что ли? «Так выглядят холёные и очень дорогие проститутки. Пожалуй, встретив её сейчас где-нибудь «в захолустном ресторане, где я пятёркой на ура» я бы «вживую» её и не узнал…», – мелькнуло в голове Максима, но он поспешил отогнать от себя эти мысли… «Она это, не она? Зачем вообще об этом думать». Хотя глаза вкупе с памятью сколько бы точного ответа дать не могли, но чуйка… Чуйка подсказывала иное… Затянувшись и выдохнув душистый дым, Макс погрузился в воспоминания.