Схемотоз де Моску
Шрифт:
Ох, уж эти давнишние «однажды»! Лишь «однажды» обстоятельства складываются таким образом, что именно этот сперматозоид оплодотворяет конкретную яйцеклетку, являя Миру новую Вселенную. Лишь «однажды» Вселенные сталкиваются, а дальнейшее уже зависит от них. Невозможно многократно сталкивать «однажды». Однажды – это шанс. Однажды нужно заслужить.
Лишь однажды можно попробовать карамболь, понять, что это не твоё и отдать предпочтение сочной груше. Ваше с ней «однажды» случилось много лет назад, в босоногом и зелёноколенном
Лишь однажды можно увлечься творчеством. Можно уезжать, приезжать, брать тайм-ауты, но оно всегда будет ждать тебя. Потому, что у вас случилось это «однажды». Лишь однажды можно испытать сладость и волнение от первого поцелуя, первой желанной близости, первого «да», первого шевеления новой Вселенной…
И пускай «однажды» не всегда окрашено в праздничные цвета. У него тоже есть хобби – дарить бесценные подарки: мудрость и опыт.
Берегите свои «однажды». Ведь они предназначены именно Вам.
Это было ещё в студенчестве. Они случайно столкнулись в институте, посмотрели друг на друга, вдохнули и, стремительно выдохнув, поженились.
Жили у её родителей, так как это было самое близкое к институту жильё. Трехкомнатная квартира в центре, теща – властная домохозяйка, тесть – старпом на международном лайнере, нормальный работяга-мужик.
Тесть в тот день как раз вернулся из круиза и привез в подарок матери Максима очень интересной формы бутылку вина. Марго подсуетилась и отправила Макса восвояси домой передать подарок. Тёплый летний вечер, бутылка в руках, но желания ехать не было. Никакого. Позвонил другу, тот жил в этой же квартальной коробке. Зайдя в ближайший магазин и купив другую бутылку, покрепче, Максим быстрыми шагами вместо автобусной остановки направился наискосок двора. Водочка, пельмешки, свежие огурчики, молодой лучок, приятный разговор двух закадычных друзей… После третьей, потянувшись, оба направились покурить на крохотный балкончик. Долго что-то разглядывали в небе и обсуждали, пока друг задумчиво не толкнул Макса в бок:
– Это не твоя там… В машине…
У дома напротив возле машины двое обнимались и целовались на зависть всем, кто мог их только видеть. Эхо, такое чуткое на любой звук в квартальных коробках, подтверждало, что Максу это не привиделось…
– Моя вроде… А кто этот хмырь? Прикольно… – улыбка сползла с его лица.
– Смотри… Они уходят…
Макс сорвался, выбежал сначала из квартиры, потом и из дверей секции и стремительно направился в сторону того подъезда, куда уже успели нырнуть любовники. Вычислив квартиру по томным стонам, к тому моменту заполонившими уже всю лестницу, он нажал на кнопку звонка и прислонился к дверному косяку. Спустя пару минут дверь отворилась.
– Бог в помощь… – только и смог, что негромко сказать Максим, решительно войдя вовнутрь.
Тихо вскрикнув, Марго – его Марго – натянула одеяло до подбородка, оголив босые пятки, и принялась верещать, срываясь на обычную бабью истерику…
– Максим… Ты всё не так понял! Это не то, что ты подумал… Не надо драки, это не интеллигентно…
– Заткнись! –
От его холодного и спокойного голоса Марго стала орать ещё громче. Повернувшись в сторону мужика, мысленно прикинув разницу в весовых категориях, Макс разряжено сказал:
– Мужик… Ты это… Расслабься… Я тебя ни бить, ни, тем более, убивать не буду. Убью тебя, она себе другого найдёт. Судя по всему, ты – не первый, ты – не последний. Всех вас не попереубиваешь. Её тоже трогать не стану. Хотя надо было бы… Но это уже твоё дело. В общем, забирай её и живите, как хотите… – он резко развернулся и, тихо закрыв дверь, вышел из квартиры.
У подъезда Максим наткнулся на стоящего неподалеку друга.
– Ты это… Бутылку забыл… Всё-таки дорогой подарок-то…
– Ладно, спасибо…
– Что делать-то будешь?
– Вещи собирать пошёл…
Попрощавшись, Максим забрал подарочную бутыль и направился в квартиру родителей Марго. Из дверей сразу прошёл в определённую молодым комнату и начал собирать свои вещи.
– Ты чего тут? А где доча? Куда собираешься? – в дверях появился тесть.
– Марго кувыркается там с каким-то мужиком в соседнем доме. Случайно увидел… – Максим задохнулся. – Я так не могу…
Тесть икнул, громко вдохнул и, с трудом подбирая слова, начал говорить:
– Погоди… Куда ты на ночь глядя?.. Давай посидим, поговорим… Пошли, а?..
До утра они сидели на кухне. На полу построилось несколько пустых бутылок, под потолком висело марево сигаретного дыма… Когда Максим уходил, тесть в дверях всхлипывал:
– Извини… Не углядел… Она же хорошей девчонкой росла… Мать избаловала вседозволенностью бабьей…
– Пал Палыч… К вам никаких претензий… Марго сама сделала выбор… – они обнялись и Максим уехал.
Два дня было тихо. На третий Марго выловила его в институте между парами и попросила помочь вернуться домой.
– Отец дома лютует, мать побил, всю посуду тоже… Если одна вернусь – убьёт…
– Надо было бы… – сквозь зубы процедил Максим. – Ладно, поехали…
Передача из рук в руки такого «сокровища» предполагала повторение Варфоломеевской ночи в отдельно взятой квартире. На деле же всё произошло очень тихо и почти даже мирно. Звонок в дверь. Мрачное лицо тестя в дверях. Тихое «заходи» в лицо дочери и очередное «извиничтотакполучилось» – ему. В ответ Максим лишь кивнул и начал спускаться по лестнице. Дверь ещё не успела закрыться, как по всему дому уже катился громогласный рык тестя:
– Дура! Если бы ты не была такой отборной шлюхой, жила бы всю жизнь, как у Христа за пазухой! Может это единственный раз, когда в твоей жизни нормальный мужик встретился! Дура!
И немного погодя:
– Прошмандовка!
Весь дом затих, ожидая продолжения… Последовала ещё одна длинная тирада. На этот раз жене, которая «вырастила такое чмо». Затем последовательно раздались звук удара, шлепок тела о стену и тихий всхлип. На этом всё стихло. Через месяц Макс и Марго тихо проставили в паспортах штамп о разводе и разбежались.