Шепчущий череп
Шрифт:
Я попробовала пошевелить руками. Узлы на веревке держались крепко, врезаясь мне в кожу. Я почувствовала, что справа от меня то же самое пытается сделать Киппс.
– А мне говорили, что те бумаги написаны на средневековом итальянском, – сказала я.
– Так и есть, – самодовольно ухмыльнулся Джоплин. – А я, представьте, свободно владею им. Было очень забавно наблюдать, как Джордж бьется над одной фразой, пока я в то же самое время незаметно заканчиваю копировать весь текст.
Джордж попытался пнуть Джоплина ногой, но промахнулся:
– Предатель! А я так тебе верил!
Джоплин
– Старинная мудрость преферансистов – держи карты к орденам. Умение хранить тайну решает все! Нет, мисс Карлайл, я прекрасно понимаю, как сильно рискует человек, решивший взглянуть в зеркало, поэтому мой старый добрый приятель Джордж сделает это вместо меня. Причем прямо сейчас.
С этими словами Джоплин повернулся к железному кругу в центре камеры. Потянулся шестом и, не обращая никакого внимания на семь сгрудившихся внутри круга бледных фигур, зацепил крючком и сбросил вниз прикрывавший верхнюю часть треноги платок.
– Джордж! – крикнула я. – Не смотри!
С того места, где я стояла, поверхность зеркала была не видна – только его шершавая задняя стенка и ободок из туго переплетенных друг с другом костей. Однако напоминающий жужжание мух звук усилился, и даже семь бледных привидений внутри круга испуганно попятились назад. Призрак Бикерстафа за своими цепями вытянулся еще выше, я отчетливо уловила его жадное нетерпение, в голове у меня зазвучал холодный гипнотизирующий голос фантома:
– Смотри… Смотри… Смотри…
Заставить кого-то другого взглянуть в зеркало – этого Бикерстаф страстно желал при жизни. Этого же он продолжал добиваться и после своей смерти – теперь через Джоплина.
Джордж плотно зажмурил глаза.
Джоплин осторожно развернулся спиной к треножнику. Я заметила, как напрягся маленький архивариус, как застыло его посеревшее лицо.
– Откройте глаза, мистер Каббинс, – каким-то не своим голосом произнес Джоплин. – Я знаю, что вы хотите открыть их.
И Джордж открыл глаза. Очевидно, верх одержала та часть его подсознания, которая безумно желала взглянуть в это чертово зеркало. Джордж пытался устоять перед этим наваждением – я видела, как он отворачивает голову, извивается, корчится на стуле, как кусает губы.
– Не слушай его, Джордж! – крикнула я, отчаянно дергаясь в своих веревках.
– Смотри… Смотри…
– Мистер Каббинс. – Джоплин вытащил свою ручку, блокнот и приготовился записывать ход эксперимента. Он стоял, постукивая ручкой по зубам, раздраженный и теряющий терпение. Под маской сумасшествия он по-прежнему оставался ученым, которому не терпелось поставить интересующий его опыт. И в данном случае зеркало было ни при чем – с таким же пылом Джоплин мог бы изучать поведение фруктовых мушек или брачные ритуалы африканских червей. – Мистер Каббинс, вы сделаете то, о чем я вас прошу. В противном случае… – Я почувствовала леденящую волну темной, злой энергии, прокатившейся от прикрытой капюшоном фигуры, стоящей внутри железного круга. Джоплин снова покачнулся и кивнул. – В противном случае, – хрипло объявил он, – я вот этим ножом перережу глотки вашим друзьям.
В
– О, – раздался в этой тишине далекий, чуть слышный голос из коридора. – Отличный ход господина. По-моему, ситуация для него беспроигрышная.
– Хорошо. – Джордж выпрямился на своем стуле и повторил: – Хорошо. Я это сделаю.
– Нет, Джордж, – сказала я. – Ни в коем случае не делай этого.
– Да ладно, пусть взглянет мельком, – сказал Джоплин. – Ничего ему не сделается.
– Не слушай его! – закричала я. – Он блефует!
– Блефую? – Джоплин внимательно посмотрел на кончик своего ножа. – Знаете, бедняга Джек Карвер думал точно так же, и…
– Перестань, Люси, – отрешенно произнес Джордж. Мне показалось, что он опять находится под воздействием мелейза. – Я взгляну. Ничего не могу с собой поделать. Это зеркало притягивает меня как магнит. Не устоять.
Он открыл глаза. Его голова была опущена, сейчас он смотрел себе на грудь.
– Нет! – Я рванулась так, что потащила за собой стул вместе с привязанным к нему Киппсом – ножки стула заскребли по грязному полу. Мои глаза наполнились слезами. – Если ты это сделаешь, Джордж Каббинс, я за себя не отвечаю.
– Все в порядке, Люси, – сказал Джордж и грустно улыбнулся. – Я виноват, из-за меня вы попали в эту передрягу. И, наконец, мне действительно хочется взглянуть. Ты же знаешь, меня всегда притягивали тайны, всегда хотелось сделать то, чего никто никогда до меня не делал.
– Отлично сказано! – сказал Джоплин. – Я горжусь тобой, юноша. А теперь внимание, я готов записать каждое твое слово. Говори, ни о чем не думая, быстро и четко! Скажи, что ты видишь.
Еще одно эхо из прошлого. Именно эти слова сказал Уилберфорсу Бикерстаф. Прошло сто пятьдесят лет, и все повторяется. И кто знает, сколько сейчас осталось в маленьком архивариусе от Джоплина и сколько в нем сейчас от Бикерстафа?
– Джордж, пожалуйста…
– Она права, Каббинс! – простонал Киппс. – Не иди на поводу у этого сумасшедшего.
– Молчать! – топнул ногой Джоплин. – Всем молчать!
– Люси… – неожиданно сказал Джордж. – Насчет всего этого… Я знаю, что оказался слабым звеном и все делал неправильно. Я очень сожалею об этом. Пожалуйста, передай это Локвуду, хорошо?
С этими словами он поднял голову и посмотрел в зеркало.
– Джордж!..
– Смотри, – ворковала накрытая капюшоном фигура. – Я исполню желание твоего сердца, твое заветное желание…
А Джордж тем временем смотрел в зеркало. Смотрел прямо сквозь свои маленькие круглые очки. И я ничего не могла сделать, не могла остановить его.
Джоплин нетерпеливо сглотнул. Его ручка дрожала над раскрытым блокнотом.
– Ну, говори же, Каббинс. Рассказывай, что ты видишь.
– Джордж?
– Говори, парень!
– Желание твоего сердца…
Лицо Джорджа напряглось, глаза расширились, полыхнули диким светом:
– Я вижу вещи… Прекрасные, удивительные вещи…