Шепот, что уничтожил мир

Осенчугов Александр

— Больше силы?

Мрена снисходительно улыбнулась.

— Смелость сделать первый шаг, — она сказала. — Начать то изменение, что хочешь ты увидеть.

— С чего это я буду делать первый шаг для этих жаб?!

— Ты не обязан вовсе. Но так бы поступил герой.

— Я не знаю…

Мрена притихла, улыбаясь. У дитя было примечательное рвение. Направить его в правильном направлении, и его будущее засияет. Дала она ему пищу для размышлений, и теперь ему стоило переварить ее.

Запахи кухни Роны ласкали ее нос. Роща закончилась, и Поселок был близок.

Мрена рисовала его виды в своем сознании. Там все было тем же, и эта стабильность заземляла ее. Это особенно расслабляло, когда пульсировали ее вены. Мрена была голодной, и это не Ронину еду она желала отведать.

Она легко вздохнула, слушая звуки Поселка. Что-то шумело, и она быстро догадалась.

— Ты слышишь этот шум, Тайрус? — спросила она дитя.

— И что? — спросил он.

— Это наш народ, что скучает по тебе. Они ожидают тебя. Их будущего героя.

— Они не верят в меня…

— Я верю в тебя, Тайрус, — уверила его Мрена, положив руку на плечо мальчика. — Но тебе не стоит медлить. Иди в Поселок, скажи им, что ты был под опекой Мрены, если они спросят.

— Что насчет тебя? — спросил Тайрус с внезапным волнением.

— Не бойся, мой дорогой шериф. Я присоединюсь, но позже.

Мрена приостановилась, концентрируясь. Ей нужно было успокоить свой пульс. Ее улыбка не пропала — ей не было нужды волновать дитя.

— Есть кое-какое дело, что я должна закончить, — она сказала.

— Не пытайся одурачить меня, жен— Мрена! — проворчал мальчик. — Ты там развлекаешься без меня!

— Тебе следует мне поверить, что этим вечером никакого веселья у меня не запланировано, — сказала Мрена. — Но будет следующим. Быть может, в других секретных местах.

— Ты обещаешь?!

— Ну разумеется. — Мрена отпустила нежное плечо ребенка. Отпустила и ненужную жажду. — Чем быстрее ты вернешься, тем быстрее многообещающая новая заря придет.

— Она придет быстрее, чем ты моргнешь, хитрожо— в смысле, Мрена!

Смущаясь и спотыкаясь, зерейский мальчик побежал вниз по холму, махая найденными артефактами. Мрена добро улыбалась в сторону ребенка, держа руки скрещенными у пояса. Она облизнула губы, давая усталости взять верх. Она была одна, и ей больше не нужно было сдерживать свой голод. Он полоскался в ее горле, и это влечение не было дискомфортным. Она была спокойна, она знала, что пиру быть.

Мрена шла по протоптанной тропинке, к заброшенной мельнице.

Ее тонкие пальцы дрожали в предвкушении. Голод рос быстро, но чувство грядущего насыщения грело ее изнутри. Столь ожидаемое подземелье мельницы было так близко. Алая теплота ожидала.

На близкой дистанции, Мрена ощутила несовпадение. Запахи были незнакомыми. Даже не свернувшаяся кровь, скорее… присутствие других персон. С опаской, Мрена открыла старую дверь своим инкрустированным ключом. Та же обволакивающая тьма, мокрый воздух внутри…

Она аккуратно ступила внутрь.

Ее острые рефлексы сработали вовремя. Грохот металлического ведра раздался эхом сквозь проход, и что-то мокрое разбрызгалось на ее ступни. Она напряглась, ее сердце громко билось.

Это был запах крови, нечто, что она не могла ни с чем спутать.

Мрена нахмурилась. Кто-то здесь был.

***

— Щекотно…

— Сиди смирно.

Окруженная темнотой, Яна сидела на коленях, царапая пушистый пол. Ступни по сторонам, опустившиеся плечи, она почувствовала касание пахнущей ткани вдоль щеки. Тонкие пальцы заботились о ней, ватные, покрытые бальзамом диски были между ее глаз и повязкой на них. Звуки махинаций, хлопки и шорох. Горький запах неизвестной жидкости.

Пальцы вновь коснулись ее кожи. Яна прошипела, когда игла пронзила ее повязку, вторгаясь в пространство под ее глазом. Ее ногти скребли пыльный ковер, но она сидела тихо, перенося вкалывание. Со временем, игла покинула ее тело. Еще одно протирание ткани вдоль ее щек, тихий шорох инструментов рядом. Она не сказала и слова.

Это не Яна прервала длящееся молчание.

— Знаешь, раньше я мечтала о той луне, что ты наконец-то заткнешься.

— Ты мечтала? — тихо ответила Яна.

— Я хотела сказать, что когда эта луна настала, я… это, наверное, прозвучало ужасно, я иногда не особо изъясняюсь. — Каслин нелегко вздохнула, аккуратно вытирая свои инструменты. Настала еще одна неловкая пауза, прежде чем она спросила, — Как ты себя чувствуешь?

— Потерянно, — сказала Яна. — Еще мне страшно. Тут так темно…

— Тебе нужно дать глазам отдохнуть, Яна, — сказала Каслин. — Потом тебе станет намного лучше. Я обещаю.

Яне хотелось бы в это верить, но тяжелое чувство в ее груди стало не легче.

— Что со мной происходит? — она спросила.

— Папа полагает, что ты пережила нечто невыразимое, — сказала Каслин. — Шок был настолько ошеломительным, что не только пробудил твою аркану прежде времени, но и заставил сэволюционировать.

Каслин обволокла ладони Яны своими, нежно держа на своих коленях. Она добавила, — Я не прошу рассказывать. Не спеши…

— Я видела, как вы все умерли, — сказала Яна. — Все были убиты… и я ничего не могла поделать.

— Я тоже?

Шмыгая носом, Яна быстро кивнула. Она не видела, насколько дерганными и потревоженными стали глаза зерейки.

— Ты думаешь… это было по правде? — Кас спросила после долгой паузы. — Что мы на самом деле…

— Я не знаю… Я не знаю, что произошло. Я кричала, и затем, я клянусь, все исчезли. Просто пропали… куда-то. Может, этого всего и не было, может, это все у меня в голове. Может… м-может, я проснусь и снова увижу Флекса…

Ее повязка на глазах становилась теплой и мокрой, с двумя алыми точками, что проявлялись сквозь. Яна вздрогнула, лишь тонкие руки обняли ее обвисшие плечи. Вороные волосы пали на Янину спину.

— Я больше не знаю, что реально, Кас… — прошептала девушка. — Но образы, что я увидела… Я не могу выкинуть их из головы…

— Я знаю это чувство, — Кас прошептала в ответ. — Я правда знаю.

— Я думала, приключения это весело. Я думала, что это что-то захватывающее, что я увижу новые места, новых знакомых. Не это вот все…