Шепот глубин
Шрифт:
Девушка легонько коснулась жабр на его шее. Осторожно, разумеется. Ей оставалось только догадываться, насколько они были чувствительными. Но стоило ей до них дотронуться, как она с удивлением поняла, какие же они бархатные.
Более длинные жабры словно потянулись к ней в ответ, изгибаясь вокруг пальцев и цепляясь за них. Ундина выгнулся, подаваясь навстречу ее прикосновению, изгибая шею так, словно он был не в силах выдержать этого ощущения. Она было подумала, что сделала ему больно, но тут он застонал.
Ох, какой это был звук – полный отчаяния и чистого желания.
Он был прекрасен. Все эти напряженные мускулы, его рука на ее запястье, отказывавшаяся отпускать, даже когда девушка сжала краешек одной из жабр между двумя пальцами и провела по ней вниз, как по шелковой ленте.
Еще один стон, на этот раз глубокий, утробный. Мира опустила глаза и увидела, что даже жабры на его животе начали трепетать. А ниже, среди чешуек, показалось еще одно странное отверстие, похожее на… на…
Реальность происходящего рухнула ей на голову, словно наковальня. Она сидела и доводила чертового ундину до оргазма, как загипнотизированная. Так сильно ее захватил азарт момента, восхищение и любопытство всем, что она видела и слышала, этими мускулами и красивым мужчиной перед ней, что напрочь забыла, зачем вообще все это затеяла.
Чип-переводчик. Просто прицепи чертов чип за его чертово ухо и прекрати трогать его так, словно пытаешься ему подрочить!
Ругая себя на чем свет стоит за забывчивость, пусть даже недолгую, она достала чип из кармана свободной рукой и потянулась к его голове.
Тут Арджес открыл глаза, глядя на нее с совершенно диким выражением. Словно он почти боялся ее, а может быть, того, что она сделает с ним дальше. Но еще в этих глазах читалось отчаяние, потребность, и он явно надеялся, что она сможет ее удовлетворить.
Ах, будь это в другое время. В другом месте. Может, она бы и сдалась на милость запретного любопытства в собственной голове.
– Извини, – прошептала она, охрипнув от ответного желания. – Надеюсь, ты сможешь меня за это простить.
Она нажала на кнопку большим пальцем и прицепила чип ему за ухо. Практически сразу его тело пронзила боль: хвост взмыл из воды, задев ее острыми шипами по руке, и ундина словно превратился в бушующие волны. Где-то там, в этой белой пене находился Арджес, но она не могла разглядеть, где именно. Он бился и вертелся, а потом, плеснув хвостом, исчез. По крайней мере, так она подумала. Вся поверхность воды покрылась морской пеной, так что невозможно было увидеть, где он на самом деле.
Мира быстро убрала ноги из воды на случай, если он решит стащить ее вниз и утопить. И за дело, пожалуй. Если чип не приживется, он мог его убить.
– У вас кровь идет, – констатировал Байт.
– Знаю, – ответила она, зажимая рану рукой. – Думаю, я это немного заслужила.
Глава 14
Боль
Проклят. Ведьма прокляла его. Он даже не знал, что настолько маленькое создание может причинить такую боль.
Ахромо явно что-то сделала. Может, оторвала ему жабру? Как же глупо было позволять ей их коснуться. Только бестолковые юнцы доверяли ахромо, и ее народ всегда предавал их. Их видам суждено сражаться, точно так же как морской воде было суждено быть холодной. Он перевернулся, царапая чешую об острые камни снаружи пещеры.
Вот бы добраться до Митеры. Она бы наверняка смогла его излечить. Выдрала бы проклятье из его тела с корнями и послала обратно несносному народу. Ох, он бы выдрал этой ахромо все волосы. Откусил бы ей пальцы, один за другим, за то, что она сотворила с ним. Эта Мира познала бы такую боль, какой никогда в жизни не чувствовала…
И тут все прекратилось.
Боль и мучения, пронзавшие его до мозга костей, испарились так же быстро, как начались.
Арджес спустился к морскому дну, тяжело дыша и жадно втягивая воду в широко открытые жабры на боках, и прижался к камням. Мягкое свечение пещеры продолжало освещать океан. Он не знал, что делать с собой теперь, когда боль внезапно пропала.
Его сознание будто раскололось на части. Одной из них хотелось вернуться в пещеру и уничтожить ахромо. Разорвать ее на кусочки за ту боль, что она ему причинила. А вот другой части… другой хотелось продолжить с того момента, на котором они остановились. Чтобы она снова запустила в его жабры свои умелые пальчики. Между ними не было перепонок, благодаря чему она могла обхватить их глубже и с обеих сторон.
Это было… неописуемо. То удовольствие, что он испытал перед болью. Он подавался навстречу ее касаниям, хотел больше, ему просто необходимо было больше, и жар ее тела манил сильнее песни любой сирены из его сородичей.
Она стала воплощением каждого соблазна, что он знал в этой жизни, упакованным в тело, которое он должен был ненавидеть, и слишком коварный разум. И все равно какой-то его части хотелось оставить ее себе.
Наказать? Это да. Он совершенно точно собирался наказать ее за это, но стоило ему распутать хвост и поплыть обратно к пещере, как эти мрачные мысли превратились в нечто гораздо более приятное.
Ей предстояло узнать, что это такое, когда его вид доминирует над ахромо. Если придется, он возьмет ее силой. Потому что видел жар в ее глазах, видел, как приоткрылись мягкие губки, когда он таял в ее руках. Она хотела его так же сильно, как он ее.
И пока что этого было достаточно.
Даже светящиеся растения внутри пещеры шарахались от него, чувствуя бурлящую в его груди злость. Он был опасен. Он был ужасающ. То существо, что вернулось из глубин, было не Арджесом, а чудовищем, сотканным из ярости и предательства.