Шепот глубин
Шрифт:
Снаружи он нашел два скелета. Один явно принадлежал ее виду, и кости ног ахромо и правда оказались жутковатыми, но в то же время необычными. А рядом с ней лежали кости одного из его народа. Огромный самец с хвостом почти в два раза больше, чем у Арджеса, что говорило о его силе и впечатляющем возрасте. Они свернулись рядом друг с другом, словно само море не решалось разлучить их. Вместе даже после смерти.
Но когда он заглянул в купол, то обнаружил, что там сохранилась большая часть их совместной жизни. Его кайрос могла там жить, и, может, даже неплохо. Так что он
Может, его народ чуял и смерть на его руках.
Тревожась, он пустился в долгий путь обратно к месту, где спрятал Миру. На этот раз ему потребовалось еще больше времени, в частности потому, что он несколько раз возвращался, чтобы запутать любого, кто попытался бы последовать за ним. Меньше всего он хотел показывать кому-то это место, учитывая, с каким восторгом она смотрела на помещение внутри стеклянного купола.
Ему казалось, что впервые за очень долгое время он сделал что-то правильно. В ее больших глазах заблестела надежда, она выглядела такой довольной! Он даже почувствовал, как раскрылись его жабры и надулась от гордости грудь.
Арджес позаботился о ней. Дал ей даже больше, чем раньше самцы могли дать своей паре, когда еще существовала традиция воровать невест. Впервые с тех пор, как они оказались здесь, она была в безопасности, а это… редкость. Для нее, для ее народа, да даже для таких, как он. Безопасность в океане встречалась нечасто.
Его мысли были в таком беспорядке, что он даже не заметил, как оказался у ее купола. Заплыв повыше и чувствуя тепло рассеянного солнечного света на своей спине, он завис над крохотным пузырем воздуха посреди океана.
Первым делом он заметил, что она очистила стекло. Наверное, вылезла наружу с тряпками и своей маской. Так или иначе, большинство водорослей пропало, позволяя ему заглянуть внутрь купола
Арджес думал, что она его заметит, но куда там. Вместо этого его маленькая кайрос расхаживала по дому, не имея ни малейшего понятия, что он прямо над ней.
В руках она держала стопку зеленых листьев и явно о чем-то разговаривала с Байтом. Бродя вокруг, она собирала все больше и больше листьев, складывая их друг на друга и не переставая трещать. Но то, что было на ней надето, заворожило его куда больше движения ее губ. Вместо привычного серебристого костюма она облачилась в ярко-синее платье. Он раньше видел подобные на ахромо. Покрой платья облегал и соблазнительно приподнимал ее грудь, а ткань, спадавшая с ее талии, волнами перекатывалась вокруг ее тела с каждым движением, пока она изящно разворачивалась то в одну, то в другую сторону.
Она была невероятной. Пусть его народу и не понять его одержимость ею, теперь Арджес осознал, почему нашел одного из Народа Воды лежащим с ахромо. Между ними была неоспоримая связь, и ему надоело сопротивляться.
Он улегся на стекло сверху, глядя, как его тень накрыла комнату, и Мира подпрыгнула, роняя все из рук, а затем задрала голову.
Дернув хвостом, он улыбнулся ей, и на ее лице расплылась ответная, невыносимо милая улыбка. Она
Ему просто хотелось, чтобы она смотрела на него. Вот и все. Он желал, чтобы она смотрела на него и видела в нем соблазн, как и он в ней.
И все же, может, сейчас не время для подобного. Он даже не знал, как она отнеслась к тому, что он оставил ее здесь так надолго. Мира жила в этом новом доме, хотя он ее даже не спросил, хочет ли она.
Казалось, между ними столько стен, и Арджес не знал, как начать их рушить.
А может, знал. Поэтому соскользнул со стекла и заплыл под купол, чтобы вынырнуть внутри, где она уже ждала его.
Без капли сомнения в голосе или взгляде она покружилась перед ним и спросила:
– Что думаешь?
Вблизи он мог рассмотреть все мелкие стежки. Его мать так же вышивала свои гобелены. Маленькие, аккуратные ряды любовно вышитых стежков. Вместе они складывались в волны на краях юбки, белой пеной вздымавшихся до талии Миры. Край ткани она придерживала рукой, достаточно высоко, чтобы ему были видны ее тонкие ноги от лодыжек до, как она их называла, колен.
Его проклятые жабры снова трепетали.
Прочистив горло, он кивнул:
– Ты выглядишь хорошо.
– Хорошо? – Она покачала головой, явно разочарованная его ответом. – Мужики… Что в городах, что под водой, нигде вы не умеете говорить комплименты. Ты впервые видишь меня не в водолазном костюме, и тебе больше нечего сказать?
– Я видел тебя без чешуи, – напомнил он. – Я много в чем тебя видел.
Она закатила глаза:
– До того, как мы смогли говорить, не считается. А уж тем более до того, как ты понял, что я личность, а не просто какое-то ужасное существо, мечтающее разрушить океан.
Она была права, но это мало что меняло. Она все еще его ахромо, и он уже видел ее одетой, как она когда-то выразилась.
Нахмурившись, он снова обвел ее взглядом, а потом ответил:
– У тебя очень странная красота, Мира. Что бы на тебе ни было накинуто, ты остаешься для меня загадкой. Впрочем, признаю, что твой прошлый серебряный костюм для меня немного привычнее.
– Привычнее? – Улыбка не сходила с ее лица. – И зачем же тебе ко мне привыкать, ундина?
И опять, пожалуй, она права. Он не хотел к ней привыкать. Он хотел, чтобы она была… собой. Протянув к ней руки, он жестом попросил ее подойти.
– Я еще многое хочу показать тебе здесь, кайрос.
– И испортить такое платье? Я его только нашла!
Он вздохнул:
– Тогда найди другое, Мира. Я хочу, чтобы ты вернулась со мной в океан.
Больше всего на свете. Здесь он чувствовал себя не в своей тарелке. Таким, как он, небезопасно находиться в пузыре, да и ее он не хотел оставлять внутри надолго. Какой-то части него было страшно, что если он позволит ей вырваться из хватки моря, а может, и из его хватки, то суша и воздух украдут ее навсегда.