Шепот Хаоса
Шрифт:
Пули, выпущенные в гоблинов, до гоблинов самым парадоксальным образом не долетели, хотя расстояние меж нами было смешным, и я не сказать, чтобы сильно мазал. Раскаленный пороховыми газами свинец просто завяз в воздухе, чтобы мгновение спустя бессильно рухнуть на землю, а два карликовых мордоворота были уже от меня на расстояние нескольких метров! В ноги самому резвому из них, тому который полуголый и размалеванный с лаем кинулся сенбернар, что под воздействием моей магии позабыл о своих старых ранах…И получил еще одну новую, оказавшись отброшенным ударом светящейся булавы аж метров на шесть. Размалеванный красками гоблин злобно ухмыльнулся мне, и сделал еще один шаг вперед…А потому в его голую спину, покрытую одной лишь краской, вонзились клинки его товарища, которого я взял под свой ментальный контроль. Причем метил зеленокожий обоерукий фехтовальщик точно в почки, по логике располагающиеся у представителей данной расы примерно там же, где и у людей. Оба клинка он погрузил в плоть своего сородича, который от боли даже толком застонать не смог, сантиметров
Яростный вопль лучника прозвучал одновременно с треском тетивы и свистом воздуха, разрезаемым новой стрелой, измазанной какой-то ядовитой дрянью. Контролировать свою марионетку и тормозить полет оперенного снаряда получалось едва-едва, но все же получалось, и гоблин с клинками бросился прямо к своим бывшим товарищам, на месте которых ему сейчас чудилось что-то противное и угрожающее. Я же тем временем спрятался, забежав за стволом спящего дерева-людоеда. Укрытие сильно так себе, но хотя бы целиться этому мелкому зеленому гаденышу сложнее будет. Шаман тем временем что-то бормотал, на одном месте приплясывал, а также отчаянно пытался вырвать сородича из-под моей власти. Он, кажется, и сам мог немного в магию разума, и пусть коротышка даже и близко не мог считаться мастером, но само наше поле боя ему помогало как могло, отчаянно желая сбросить с себя внушение то ли сознательно, то ли просто на уровне инстинктов…Это походило на перетягивание каната, только я тянул его с огромной дурью, стоя на скользком льду, а вот хлипковатый соперник упирался ногами в удобный каменный бортик. Сложно сказать, чем бы кончилось подобное противостояние, но в него неожиданно вмешался непредвиденный фактор. Вернее, всеми уже сброшенный со счетов.
Пушок, обязанный после удара магической булавой представлять из себя одну большую отбивную из собачьего мяса, начиненную дерьмом из лопнувшего кишечника и осколками костей, остался жив. Испытывал чудовищной силы боль. Был зол. Заметно прихрамывал. Но, несмотря на всё это, смог по дуге подкрасться в тыл нашим общим врагам, иодним могучим укусом оторвал гоблину-шаману примерно половину задницы. Звучит смешно, а кровоточит знатно, и напрочь убивает нужную для совершения магических действий концентрацию, ибо когда тебе отгрызают ягодицу с прилегающей частью бедра, а это сразу три-четыре килограмма твоего родного мяса, да еще и без наркоза, то уже становится как-то не до волшебства. Тем более одним укусом мутировавший сенбернар ограничиваться, конечно же, не собирался. Повалив отчаянно заверещавшего заклинателя на землю, он начал его рвать на части, самые мелкие из которых немедленно проглатывались. Какое бы чудотворное воздействие не останавливало в воздухе мои пули, но на собачьи клыки оно явно не действовало. А пара судорожных и неловких ударов засветившимся посохом сделала собачке больнее, но это лишь послужило дополнительным стимулом шевелить зубами быстрее.
Гоблин-мечник получил прямо в горло стрелу и то ли не отреагировал на неё вовремя из-за моего ментального вмешательства, заставляющего воспринимать реальность неадекватно, то ли попросту своими большими ушами прохлопал, результата это не меняло — судорожно кашляющий кровью полутруп, у которого состояние «полу» сугубо временное, да еще и недолгое. Последний из зеленых могикан оценил свои шансы, а после судя по всему мысленно плюнул на догрызаемого шамана и попытался доблестно сбежать, но выпущенная вдогонку на пробу автоматная пуля неожиданно достигла успеха. И задней стороны коленного сустава прыткого коротышки, с воплем покатившегося по земле.
— Не так быстро, друг мой! — Хмыкнул я, неторопливо всаживая еще одну пулю на сей раз уже в левое плечо гоблина. Третья легла в правое несмотря на протестующие вопли и демонстративно отброшенный подальше лук. Ну так, в качестве компенсации за недавнюю попытку моего немотивированного убийства и дабы не пытался подобравшегося поближе псионика, который намеревался его разум наизнанку вывернуть, отравленным кинжалом тыкнуть. Ведь кинжал у него был, и даже не один, а два. Истекающему болью, страхом и злобой зеленушке хотелось засадить мне его в бочину до зубовного скрежета. Даже легкого прикосновения к разуму этого ублюдка, сейчас искренне обижающегося на меня в стиле: «а нас-то за шо?!», хватало дабы его намерение просто нельзя было не заметить. — И не надейся, сразу не убью…Хотя и мучить не буду. Не специально, по крайней мере.
Мечник весьма активно задыхался, скребя ногтями землю в агонии. А размалеванный хозяин волшебной булавы так и вообще последнего разума лишился, ну в том смысле, что всякая мыслительная деятельность у него прекратилась, даже рефлекторная, та которая отвечает за процессы дыхания или там сердцебиения. Хм или это не мыслительная, а нервная? В любом случае, я её чувствую и способен опознать, и в этом теле её нет, а значит оно труп. И даже не ходячий, тех судя по залитой в башку базе знаний и умений, моя псионика тоже воспринимает, пусть гораздо хуже и совсем не так, как живых. Шаман же как возможный источник информации, увы, тоже не котировался, поскольку уже умирал от потери крови…А вот догрызающий его сенбернар-мутант чувствовал себя с каждым проглоченным килограммовым шматком гоблинского мяса все лучше и лучше. Боль отступала, тело наливалось силой, шерсть на выжженной проплешине отрастала буквально на глазах и даже стрела, торчащая в боку, потихонечку
Воющий и брыкающийся гоблин проявил свое новое защитное умение — зловоние! Оказывается вблизи эти зеленые коротышки пахли подобно закоренелым обитателям теплотрасс, которые мылись если не в позапрошлом месяце, так в прошлом году. И тем вызывали у нормальных людей инстинктивное желание держаться за пределами «ауры», окружающей данных субъектов в радиусе пары метров. Однако я страдания своего носа мужественно превозмог, и пленник был безжалостно оттащен за последнюю здоровую конечность к дереву-людоеду, которое потихоньку просыпалось. Дабы я мог в спокойной обстановке свой резерв восстановить, и чтобы с утилизацией трупа потом долго не возиться. Конечно, я мог свое решение о его судьбе изменить по результатам ментального допроса, но…Но почему-то мне не думалось, будто зеленому коротышке повезет. То ли слишком хорошо себя знаю, а то ли сыграло свою роль ожерелье их человеческих пальцев, которое гоблин таскал на шее. Преимущественно тонких и с цветным маникюром. Женских. Свежих. Причем вряд ли они были срезаны у мутантов, ибо верхние хватательные конечности у большинства из них чуть ли не первым делом меняются в сторону большей цепкости и когтистости. И только развернувшись к его друзьям, у которых могло найтись нечто интересное и полезное, я внезапно понял, что ощущаю нечто странное. Вернее, не ощущаю. Не чувствует тех струек силы, которые во время прошлых побед делали меня сильнее. Вот даже ни капельки. Ни одной.
— Набил максимальный левел всего за пару стычек? Да не…Бред какой-то. — Помотал головой я, а после принялся изучать светящуюся булаву, выглядящую чем угодно, но только не изделием дикарей. Во-первых, была сделана она явно не под малахольных коротышек — слишком велика и тяжела. А во-вторых, неизвестный метал темно-коричневого цвета был покрыт чуть заметными золотистыми узорами в виде каких-то широкоплечих бородатых личностей, менявших мешки на тушки убитых животных, а у гоблинов даже пушка в районе верхней губы не имелось. И как-то я сомневаюсь в том, что эти пахнущие подобно бомжам ребята регулярно бреются до блеска, скорее всего волосы на лице у них просто не растут. — Кажется, в этой игре опыт дают не всем… Вернее, не за всех…Скажите мне, мистер Вонючка, вы и ваши ныне покойные товарищи…Вы ведь не принимали Шёпот?
Оказывается — нет, не принимали, во всяком случае, эти конкретные четверо. Хотя, что такое Шёпот, гоблины прекрасно себе представляли, и даже называли данное явление точно так же, только на своем родном языке, который человек при всем желании полноценно не освоит. Гортань устроена не так. Образы и воспоминания из головы пленника выуживать было одно удовольствие — мы мыслили и воспринимали окружающий мир в удивительно схожем формате, разве только слух и обоняние у зеленокожих коротышек было поострее человеческого и несколько специфическим. Так, например, запах собственного пота они просто обожали и дружно считали таким же непременным атрибутом любых хороших вещей, как человек — чистоту.
Жизнь лучника, которому тетиву уже никогда не натянуть, была с одной стороны скучна и непримечательна, а с другой — ну очень интересна. Родился в большой семье, получал объедки, уроки и подзатыльники, лук осваивал с детства, дабы еду охотой добывать, ибо первые лет десять своей жизни жрать ему хотелось всегда. Вместе с остальными мужчинами племени ходил в грабительские набеги на представителей иных рас или воевал с соплеменниками, которые после своего поражения спокойненько вливались в победившую общину. Ну, те кого не съели и кто не оказался шаманами в жертву принесен.Только вот обитал он в мире, где серый туман был обыденной частью реальности, и был он по меркам гоблинов всегда. Лет сто, а может и больше. Деды дедов погожие ясные дни вроде бы еще помнили, а вот мой пленник солнце своего родного мира видел от силы пару раз в жизни, да и то весьма недолго, поскольку небеса его родины плотно затягивал серый туман. Да и все остальное, за исключением некоторых особенных мест, от оного тумана специально защищенных, тоже в нем плавало. И иногда то, что находится в этом тумане, начинало слышать Шёпот и меняться. Плющило его родину в разы слабее, чем Солнечный во время недавнего катаклизма, да и было это от силы раз в пару лет, но какой-нибудь сосед после такого события вполне мог отрастить себе пасть на пузе и возжаждать мяса ближнего своего куда сильнее, чем раньше, а на месте хорошо знакомой лесной полянки с полезными травами запросто могло появиться болото с пиявками, которые гоблина сжирают за один укус. Если совсем не повезет — пиявки будут разумными и активно пользующимися магией, тогда от них и не отбиться без вождей и шаманов, что приняли хорошие полезные печати и сумели развить дарованное ими могущество. И племя лучника было сильным, очень сильным, самым сильным во всей округе, способным делать налеты на земли людей, гномов, кентавров, кобольдов и даже эльфов, ибо правящая им пара братьев-близнецов, живущая дольше, чем старые большие деревья, достигли почти божественного могущества, заполучив себе аж серебро…